— Я хотела проверить, что нет других, — промямлила я, понимая, что худшей актрисы не найдется ни в одном провинциальном любительском театре, — в ванной, например…
Что-то было не так, и я почему-то вспомнила наш неудобный разговор с Клаусом в машине.
Что если в словах капризного мальчишки была доля правды, и жутковатый слуга своего загадочного господина правда испытывал ко мне какую-то свою, извращенную симпатию?
Игнат слишком невозмутимо проглотил вторжение в личное пространство, мои манипуляции с камерами и какие-то по-детски наивные попытки оправдать свое странное поведение. Он не злился, не испепелял меня взглядом, как Клауса, когда тот вытворял очередную гадость, наоборот, смотрел как-то тепло и мягко, слегка склонив голову набок. Но этого всего, видимо, было мало, и он решил добить меня окончательно.
— Ты думала, что я подглядываю за тобой? — Он вдруг улыбнулся и сделал то, чего я от него меньше всего ожидала, — запрокинул голову и рассмеялся — очень просто, светло и как-то человечно. — Серьезно?
— Ну… — растерялась я, — у богатых всякие странные причуды.
Разговор и ситуация в целом превзошли все возможные границы неловкости. В любом случае, я вынуждена была это пережить хотя бы ради того, чтобы скрыть свою чудовищную, грандиозную оплошность.
Сама виновата, Женечка. Развесила уши перед коварным мальчишкой, теперь стой и заливайся краской, умирай от стыда.
— Не думал, что ты испытываешь подобные проблемы с видеонаблюдением, имея такую профессию. — Игнат чуть успокоился, хотя на его губах по-прежнему осталась тень улыбки, которая, нужно отдать ему должное, действительно очень ему шла. — Но если тебя так волнует этот вопрос, я могу снять камеры в твоей комнате.
— Спасибо, я буду очень рада, — слишком громко и эмоционально заявила я и прошмыгнула мимо него в коридор.
Мой ошалевший от всего пережитого накануне мозг пытался провести рациональный итог под нашей беседой — то ли Игнат легко догадался, что мы с Клаусом что-то натворили, и я заметала следы; то ли он воспринял серьезно мою фальшивую жеманность и теперь будет постоянно думать о том, что я считаю его маньяком и извращенцем.
От второго варианта мне хотелось провалиться под землю, но он не грозил такими страшными последствиями, как первый. И я смогу пережить повысившийся градус неловкости между мной и жутковатым слугой до конца выполнения своего задания. И конечно, поисков правды о случившемся этой злосчастной ночью.
Мое внимание привлекла оживленная речь, доносившаяся из гостиной, и я не могла отказать себе в искушении утолить свое любопытство.