— Светка? Ты жива? — тихо спрашиваете одна. Естественно в ответ молчание. Она продолжает: — Ты! Если сдашься — будешь жить...
Чуть сосредотачиваюсь и слегка дергаю телекинетикой дверку душевой кабинки. То послушно издает слабое скрипение. Услышав его, "чистильщицы" с ходу врываются в ванну и начинают почти вслепую палить на звук.
Глупышки...
Быстро смещаюсь по потолку и наношу резкий и сильный удар кулаком в висок первой, тщательно контролируя силу, чтобы случайно не убить. Энергетика удара отбрасывает ту в сторону. Вторая все-таки пытается на это реагировать и смещается, пытаясь отпрыгнуть в сторону с одновременным наведением оружия в мою сторону. Спрыгиваю с потолка и перехватив ее руки, резко выкручиваю их с отворотом своего тела. Бросок смачно впечатывает худое тело в стену рядом с дверью. Девушка сдавлено вскрикивает и выпускает из пальцев нож, который, бессильно звякнув, падает на пол. Я не отпустил ее и, тонко улыбнувшись, снова провел бросок прямо в чудом уцелевшее зеркало. Удар разбивает то на множество осколков, которые серебряным дождем обрушиваются на нас. Ее пальцы сжимаются и она начинает стрелять в стену. Осколки плитки, разбиваемой пулями, летят во все стороны. Я выхожу из себя и начинаю сильно бить ее в лицо. Раз, другой, третий... Вот и тяжелый нокаут.
Распрямляюсь и отряхиваю осколки зеркала.
Прислушиваюсь. Пока тихо.
Собираю пистолеты с ножами и складываю их в умывальник. После этого начинаю обыскивать всех троих "уборщиц".
Ножны для ножей оказались закреплены прямо за затылком вдоль позвоночника и входили в состав сбруи включавшей в себя кобуру, рядом с которой были специальные кармашки для двух запасных обойм. Из оружия — все. Но на той же сбруе была закреплена небольшая рация. Маленький беспроводной динамик был закреплен с обратной стороны правого уха и был хорошо замаскирован под плоть. Микрофон же был замаскирован под кнопку на отвороте комбинезона.
Любопытно, но — не более. Это все — игрушки.
Размяв пальцы левой руки я дотронулся указательным и средним пальцем до ближайшей.
Чужая память услужливо развернулась передомной.
Сначала старые воспоминания.
Детский дом. Дети спят в общей комнате. Другая девочка стонет и плачет во сне. У нее опять кошмар. Ее родители сгорели в пожаре. В один момент ее розовое детство превратилось в бесконечный кошмар. Ее все тихо ненавидят и называют "чистюлей". У нее даже имя другое, чуждое. "Клэр".
У Клэр красивые пышные золотистые волосы и синие глаза. Точеное личико. Белая-белая кожа...
Плакса.
Злобные воспитатели, наказывающие за любую провинность телесными наказаниями. Скудная еда. Жуткая зависть к идущим по улицам детям с родителями.