Кейн склонился над столом.
— Мне нужна твоя помощь. Я должен узнать, кто я. Отсутствие воспоминание о своей человеческой жизни сводит меня с ума. Вдруг у меня есть семья? Или я кому-то нужен? Кто-то меня ищет? Неужели ты не понимаешь, каково это?
Его глаза молили о понимании.
Томас прикрыл веки, не желая видеть боль и отчаяние, которые излучал Кейн. Он слишком хорошо его понимал. Он понимал боль от осознания, что кто-то на него рассчитывает.
Однажды он и сам ушел, понимая, что если не сделает этого, то станет другим: жадным до власти, опасным вампиром. Ушел от того, кто манипулировал другими, потому что мог, благодаря силе, текущей по его венам.
Томас знал, что унаследовал ту же кровь. Которая давала силу… и разрушение. Уход казался единственным способом выжить.
Возможно, Кейн ушел от чего-то подобного, и разум наградил его потерей памяти. Какой подарок!
— Вдруг тебе не понравится находка? — запротестовал Томас. — Вдруг ты этого не хочешь знать?
Кейн покачал головой.
— Не имеет значения, я должен понять. Хочу снова стать цельным. Знаю, там что-то есть… я это чувствую. — Он прижал руку к груди. — Здесь. Я чувствую это здесь.
Затем указал пальцем на дверь.
— Где-то там меня ждет прошлое. Мне нужно узнать, с чем я столкнусь, прежде чем оно укусит меня за зад.
Томас медленно кивнул. Ему не хотелось лгать Кейну, но он уже давно начал расследовать прошлое вампира. Габриэль отдал такой приказ вскоре после принятия Кейна в их компанию. Но пока ничего не обнаружилось.
— Ладно. Я посмотрю, что смогу выяснить. Напиши обо всем, что ты помнишь, даже о самом незначительном. Знаю, ты уже поделился кое-какой информацией, когда присоединился к нам, но я хочу, чтобы ты подумал об этом, попытался вспомнить новые детали. Согласен?
На красивом лице Кейна расцвела благодарная улыбка. Но, как ни странно, несмотря на привлекательность собеседника, Томас не чувствовал ничего, кроме обычной связи, как с другими вампирами Службы Личной Охраны.
С Эдди, молодым вампиром, которого он наставлял и пригласил пожить в его доме, было иначе. Он напомнил себе, что вампир был традиционной сексуальной ориентации. А он не стал бы приставать к такому мужчине, как бы сильно не желал его, как бы сильно не жаждал прикосновений.
Некоторые границы он никогда не пересекал, поскольку понимал, что соблюдение норм морали было единственным способ сдерживать стремление к доминированию и скрыть от всех свою настоящую силу.
— Спасибо. Ты даже не представляешь, что это для меня значит.
Кейн схватил его руку и энергично потряс.
— Да, да, теперь проваливай отсюда.