— Не знаю точно, — ответил Нокс. — Не помню, чтобы у меня когда-то их не было. Такие вопросы я не задавал своим родителям. Помню, как радовался появлению новой способности. Хотя мои родители всегда впадали в панику и просили их не проявлять. Они не хотели, чтобы другие демоны догадались, кто мы.
Как архидемон, Нокс никогда не перестанет расти в силе. Это одна из причин, почему его вид считают таким опасным. Люди верили, что рождённое в аду должно там и оставаться. Его вид обычно жили ордами в глубинах ада. Несмотря на то, что дети рождались в адском пламени, взрослые все вместе о них заботились. Некоторые «усыновляли» детей, относились к ним как к собственным, как когда-то сделали его родители.
— Ты говорил, что твоя орда разделилась, когда пришла на Землю. Что случилось с остальными?
— Лу сказал, что они по собственной воле вернулись в ад задолго до того, как приняли закон, запрещающий архидемонам его покидать. — После того как один из обезумевших архидемонов едва не уничтожил Землю, Лу согласился удерживать их вид в аду. Но, поскольку он не соглашался разыскивать каждого архидемона, слоняющегося по поверхности, то оставил Нокса в покое. — Люди здесь не особо любят наш вид. Ни одна община их не примет. Никто не доверял. Они чувствовали, что им здесь не место.
— Тогда почему ты не вернулся в ад после смерти родителей? — спросила Харпер.
— Это больше напоминало бы бегство. Прятки. Признание поражения. Это не в моей сути.
— Так… ты единственный архидемон на земле?
— Да.
Её глаза затуманились.
— Наверное, одиноко быть единственным в своём роде. В некотором роде круто. Но в основном одиноко.
— На меня это никогда так не действовало. И как я могу быть одиноким, когда у меня есть ты? — Обхватив её затылок, он завладел её ртом, подарив медленный поцелуй. Глубокий. Ленивый. Смакуя её вкус, который никогда не надоест… так что его немного разозлило, что их прервал смех стражей.
Нокс оглянулся и увидел, как они по мелководью направляются к берегу.
— Кто выиграл к гонке? — крикнул он.
Танер фыркнул, словно его оскорбил этот вопрос.
— Я, конечно. Я хотел… черт, медуза!
Харпер подняла бровь, глядя на Нокса.
— Что я говорила?
Он просто покачал головой.
* * *
Вцепившись в его плечи, Харпер изо всех сил пыталась сдерживать стоны, пока он пожирал её, но это было чертовски трудно. Боже, он ненасытно лизал, покусывал и смаковал. Каждое движение языка по её клитору заставляло её задыхаться сильнее. Каждое прикусывание заставляло её желудок сжиматься. И, когда она начал погружать язык в её лоно, она ощутила приближение развязки. Нокс зарычал, посылая восхитительные вибрация, и её накрыло волной освобождения, заставив выгнуться и сжать простыню.