То ли оттого, что ласка прекратилась, то ли оттого, что Мелку просто надоело лежать, но кот перевернулся. Лениво выскользнув из-под хозяйских пальцев, спрыгнул с постели так же решительно, как на неё пришёл — и, ещё раз подтверждая гордое звание зверя, который гуляет сам по себе, направился к двери.
— По-настоящему близкие никогда не воспользуются твоей слабостью, — сказала Ева, вместе с Гербертом провожая кота взглядом. — И никогда не причинят тебе боль.
Некромант равнодушно пожал плечами:
— Близкие всегда причиняют боль. Даже не желая того. Хотя бы тем, что однажды обязательно оставляют тебя одного.
— За всё приходится платить. Эта боль стоит того, за что ты в итоге платишь.
— Не уверен.
— Я платила. Я знаю.
Это он оставил без ответа. И, глядя в его лицо, вновь замкнувшееся в замёрзшей невыразительности, Ева остро — на удивление — поняла, что отчаянно не хочет снова видеть его таким. Мальчиком, которому никто не дул на разбитые коленки, даже пока этот «кто-то» был жив; а потом — коротавшим долгие годы в обществе призрака в своём замке и призраков в своей голове, пока где-то сам по себе гулял его мёртвый кот и таил молчаливые обиды его единственный и бывший друг.
Когда её пальцы коснулись его руки, лежащей на покрывале, Герберт не вздрогнул. И лишь глаза выдали: этого он явно не ждал.
— Я не ударю тебя по больному. Ни за что, — дождавшись, пока он посмотрит на неё, произнесла Ева с тихой бархатной мягкостью. — В том, что в моих силах, по крайней мере. Веришь?
Он опустил взгляд. На её руку, так, что Еве тут же захотелось её убрать. Но прежде, чем она успела, Герберт перевернул ладонь: так, чтобы его пальцы оказались точно между её, чуть сплетаясь самыми кончиками.
Словно их руки были паззлом, и он проверял, сойдутся ли вместе разрозненные фрагменты.
— Тебе — пожалуй, — просто ответил некромант. Резко, точно опомнившись от забытья, отдёрнул пальцы; тут же поднялся с кровати. — Увидимся завтра.
Ева смотрела, как он уходит следом за своим котом. Приручить которого, как выяснилось, было не легче, чем хозяина.
Выключив планшет, откинулась на подушку, без сна глядя в потолок.
— И не стыдно? — прошелестел знакомый голосок.
— Что не стыдно? — даже не собираясь смотреть в сторону Мэта, прохладно откликнулась Ева.
— Сегодня давать обещание, которое не особо коррелирует с тем, что ты собираешься сделать завтра?
Ева сердито зажмурилась, чтобы случайно не увидеть ехидное мальчишеское лицо под светлыми вихрами.
— Я не собираюсь делать ему больно. И всё обдумала. — Странно, но в этот миг она сама себе верила. — Он постоянно сообщает мне о своих гениальных планах постфактум. Я имею право разок поступить так же.