— Я лучше в своей, — покраснела я, понимая, что утро у меня не будет добрым.
— Как скажете. Завтрак через полчаса. Витольд Лоллийевич будет ждать вас в столовой.
Я кивнула и вернулась в комнату. Искомое нашлось там, где мне сказали. Не удержалась, глянула в зеркало. Мда, вся помятая, косметика размазана по лицу, волосы всклокочены. Красота да и только. Уверена, что произвела на Тамару Андреевну неизгладимое впечатление.
Несмотря на легкую головную боль, быстро привела себя в порядок. Мятую блузку надевать не стала, у пиджака высокая застежка, и вырез выглядит прилично.
Брюки конечно глаже не стали, хоть и провисели в душевой, пока я приводила себя в порядок. Волосы закрутила в пучок, и лишь пересохшие губы намазала бальзамом, который всегда был с собой. Если не обращать внимание на кеды и заломы на брюках, то вполне приличный вид. Хоть и бледноватая, да и глаза воспалены. Осторожно разложила все в сумке, поражаясь, в каком же я вчера состоянии была, что внутри все вверх дном. Повезло, что ключи я прячу в маленький потайной кармашек на молнии, они на месте.
Понимая, что больше оттягивать момент встречи нельзя, я подхватила сумку и похромала по коридору. Моя комната находилась в отдельном крыле. По переходу я попала в просторную гостиную с камином, совмещенную со столовой зоной. Возле одного из окон стоял Вишневский, рассматривая утренний пейзаж. Я украдкой посмотрела на часы. Без пятнадцати семь? Я так рано встала?
— Доброе утро, Ландыш.
Иронию в голосе шефа я оценила в полной мере. Стало жутко стыдно.
— Как я здесь оказалась? — голос звучал хрипло, потому что жажду я так и не утолила. Вот и стояла сейчас, нервно вцепившись в сумку и боясь поднять глаза.
— Я привез. Первоначально хотел отвезти домой, но мы с Богданом не нашли ключи. Я надеюсь, что они на работе.
— Витольд Лоллийевич, мне жаль, что я доставила вам неудобства и…
— Ни слова больше, Ландыш. Давай отложим разговор и позавтракаем спокойно. В полвосьмого приедет Владимир, привезет с работы свежий костюм. Переоденешься. Первоначально я планировал взять тебя с собой на выездные встречи, однако теперь просто завезу в офис.
Я остолбенела. То есть теперь все водители в курсе, где я ночевала. Зашибись! А ведь они мои подчиненные. Кажется, я застонала в голос, потому что Вишневский наконец соизволил обернуться:
— Ландыш, что опять?
— Да все тоже, — взорвалась я, ведь терять мне теперь нечего, — вы опять меня выставляете перед всеми своей любовницей!
Высказалась и тут же прикусила язык. Кажется, вино домашнее еще не выветрилось.