— А почему не отпросишься?
— Потому что если я сейчас хромая, и у вас дисциплина уже страдает, то что будет если меня не будет?
— Что? — не поняла Соня.
— Ресепшн без секретаря, Соня, уборщицы я тоже не вижу. Мне начинать репрессии? Брысь работать и Володю предупреди. Хотя нет, помоги с кофе. Не донесу.
Соня задумчиво взяла чашки и понесла, я захромала за ней, по дороге прихватив органайзер и ручку.
В кабинете недовольный шеф читал газету, Соня осторожно поставила чашки на край стола и удалилась. Я устроилась на своем уже привычном месте, дожидаясь, когда до меня снизойдут. Тубуса видно не было. Стоило двери закрыться, как Вишневский отложил газету:
— Как ты себя чувствуешь?
— Уже практически хорошо. Нога ноет, но это придется потерпеть. Я могу работать.
— Ценю рвение, однако сейчас не хочу думать о работе. Давай просто попьем кофе. Кстати, твои конфеты.
По столу скользнули две коробки конфет. Я их поймала.
— Витольд Лоллиевич, вы обещали!
— А также обещал две коробки конфет, если ты не будешь меня убивать.
Я обиженно вскочила, и он покачал головой:
— Ландыш, я шучу. Успокойся. Извини, неудачно получилось.
— Зачем?
— Чтобы ты улыбнулась. Вариант, что ты смеешься, лишь когда на меня нападает тубус, не устраивает. Вскрывай конфеты, будем кофе пить.
Я покосилась на шефа, потом на конфеты и решительно придвинула к себе чашку.
— А шоколад? — улыбнулся Вишневский.
— С девочками потом съем. Он же мой?
— Твой, конечно.
Он вернулся к газете, изредка бросая на меня любопытные взгляды. Я же терпела, не разрешая себе вскрыть упаковку. Вишневский нашел одно из моих слабых мест — сладости. Понаблюдав за мной, он осторожно пододвинул блюдце с тремя шоколадными шедеврами.
— Не мучь себя, позволь немного вкусного, Ландыш.
— Вы специально, — вздохнула, понимая, что битва проиграна.
— Я действительно покупаю шоколад тебе, но не из вредности, как ты сейчас предположила, а просто чтобы сделать приятное. Что ты решила с тубусом?
Я набрала в легкие воздух и выпалила:
— Созвонюсь с Петроградой, узнаю где она и отвезу ей тубус.
— Хорошее решение.
Он продолжал читать газету, чем меня слегка обидел. Я же подготовила такую доказательную базу, и теперь она вся рассыпалась с его слов…
— Вы отпускаете? — решила уточнить.
— Не вижу препятствий. Звони и договаривайся.
Я начала подниматься, когда меня остановили:
— При мне, Ландыш.
— Почему?
— Чтобы лишний раз тебе не ходить и не тревожить ногу.
— Я сообщу вам по телефону.
— С тобой предпочитаю общаться лично.
Ничего не оставалось, как набирать номер под присмотром шефа. Петрограда обрадовалась мне словно старой знакомой. А потом огорошила, что она уезжает в Питер. И поезд у нее через час с Ленинградского.