Они действительно о чем-то говорил в течении пяти минут, после чего мне венул планшет. На нем была открыта страница календаря, где уже висела запланированная встреча с Королем и Царевой. Но меня заинтересовал следующий пункт — 'Обед и прогулка'
— Витольд Лоллиевич, а что значит обед и прогулка?
— Это значит обед и прогулка. Мне знаешь ли тоже не хочется сегодня в офисе сидеть.
— А у девочек есть доступ к вашему календарю.
— Ограниченный, личные встречи они не видят.
Я покраснела:
— Я настояла, чтобы у них был полный доступ с возможностью редактирования, на случай если меня нет. Все назначаемые вам встречи я вношу с контактами и пояснениями.
— Ну и зачем?
— Для эффективной работы. Я могу заболеть, опоздать, уехать…
— Понял, но в следующий раз предупреждай.
— Хорошо.
Я быстро удалила компрометирующую запись, заменив ее на лаконичную 'деловой обед'.
— Оригинально, — согласился Вишневский.
Володя высадил нас недалеко от входа на Ленинградский вокзал. От помощи Вишневского я не стала отказываться. Утро получилось весьма насыщенным и нога болела. Поезд уже стоял на путях, и мы медленно шли вдоль, ища хозяйку зловредного предмета, который уже избил всех встречных.
— Ландыш? Витольд Лоллийевич?.
Мы обернулись. Петрограда стояла возле входа в вагон. Ничего общего с хрупкой и изящной воздушной феей из вчерашнего дня. Ярко-красная помада, черное платье-футляр, не скрывающее беременность. Даже туфли на невысоком каблуке не нарушали образ строгой и неприступной королевы.
— Добрый день, Петрограда, — Вишневский вновь сама любезность, галантно склонился перед женщиной.
— Не ожидала вас увидеть, если честно.
— Ландыш очень хотела отдать вам тубус лично, а у меня несколько вопрос к Федору. Кстати, где он?
— Сейчас подойдет. Ищет фисташковое мороженое.
— Да, согласен, важная задача. Кстати. Петрограда, есть такой момент, вы же увидите… они погрузились в разговор и я была предоставлена сама себе. Вот кто тянул меня за язык говорить про сопровождение. Я сделала шаг в сторону, и стояла озираясь по сторонам. Вагон для респектабельных граждан словно имел вокруг себя завесу. Вокруг остального состава толпились люди, здесь же было тихо и спокойно. Я вновь покосилась на шефа и Петрограду. Они увлеченно о чем то разговаривали.
Я отвернулась в другую сторону, туда, где пути, переплетаясь, убегали вдаль. ВОт бы взять билет и тоже в Питер, к родителям. РАссказать все, что произошло и попросить совета. Или нельзя рассказывать? Не поймут. Отец вспыльчивый, он и когда я с Олегом рассталась, все порывался пойти и по-мужски объяснить парню, как только тот неправ. Мама тоже эмоциональная, хоть и сдерживает порывы, но про Олега тогда они оба жестко мне сказали — 'Козлы не стоят слез'. Они и так как-то ненормально отреагировали на мою новую работу. А про козла они верно. Я не знаю, зачем я столько с Олегом встречалась, если парня раз в квартал начинал песню — тебе надо похудеть. Да я и сама знаю. что толстая. НО не получается, шоколадки и конфетки не дают.