Задница уже горела от, бог знает, какого по счету, претендента на мое бедное тело. Пока не зарывались. Только сканировали темными глазами мое смеющееся лицо. Я пряталась за безопасного Давида. Танцы и песни без перерыва. Острое, пряное их желание смешило меня, никак не тревожа остального. Я запивала комплименты и шутки колой. Не шампанским или, упаси боже, чем покрепче. Танцевала и отказывалась петь караоке. У меня нет музыкального слуха. Не поверили. Я честно продемонстрировала. Спела громко в микрофон бегущие строчки про чьи- то бесконечные глаза. Ржали долго и от души. Стали смотреть с плотоядной жалостью. Научить мечтали. Или, хотя бы, пожалеть, по-настоящему, бедную, бездарную меня. Тестостерон вокруг меня набирал обороты. Я смеялась. Мужская откровенная настойчивость не напрягала меня никак. Чего бояться? Самый страшный зверь сидит у меня внутри. Я плясала до одури, глотала сладкую воду со льдом и получала удовольствие. Веселилась.
Чья-то злая рука все-таки дотянулась подлить мне в колу коньяк. Немного, но он пошел бродить по моей крови, подгоняемый пузырьками газировки. Жесть. Надо уходить.
Кто-то из парней привел двух веселых девчонок. Профессионалок, судя по радостному гоготу кругом. Они быстро хлопнули по фужеру шампанского и стали показывать синхронный стриптиз в центре танцевальной площадки. Грубо и пошло, зато одновременно. Три минуты ужимок, и девчата размахивали ярко-белыми, в свете клубного фонаря, лифчиками. Коньяк побежал по жилам со скоростью электрички. Еще немного добавить и я покажу этим дерганным обезьянкам. Как это должно выглядеть. На самом деле. Я провела пальцами по стеклу столешницы. Оставив потные следы. Быстро.
— Лола, что с тобой? Тебе плохо? — Давид озабоченно вглядывался в мое лицо.
— Да. Мне плохо. Мне очень плохо. Кто-то подлил мне коньяк. В колу. Мне нельзя. Выведи меня. Прошу, — узкое твердое плечо подставилось под мою ослабевшую руку.
— Давай к морю, — попросила я. Мальчик кивнул. Мы вышли через пустую кухню на соленый ветер.
Близкое море шумело волнами, невидимое в ночи. Каблуки спотыкались в мелкой гальке. Давид крепко держал меня за талию правой рукой. В левой тащил наши куртки. Не забыл.
— Здесь сядем? — он хотел остановиться. Я помотала головой. Отцепилась от него и пошла дальше на шум. Слишком близко он был вместе со своей смешной подростковой эрекцией. Еще чего не хватало!
Стянула платье через голову. Вышла из туфель. Похудела я снова, слетают на ходу, как тапки.
Море. Я нырнула, будто лето стояло кругом. Вода показалась теплой вначале. Потом сжала холодом. Я плыла. Столько, сколько смогла вытерпеть это ледяное равнодушное объятье. Возвращаться не хотелось. Усталость навалилась везде и сразу. Хотелось не двигаться и заснуть. Нет. Назад. Назад, дурочка, Легкая волна подхватила меня и выпихнула на берег. В коленки ткнулись камни дна. Я выпрямилась. Ух! Вот где холодно по-настоящему. Обняла себя бесполезно за плечи. Зубы стучали. Жесть.