Из хрупкого девичьего тела вышла… лиса. Не настоящая. Тень.
Она издала беззвучный рык и ушла сквозь стену на другую сторону.
Из руки Китти что-то выпало, ударившись о половицы.
Я посмотрела вниз и охнула.
На полу лежал пустой шприц.
— Могла бы сначала спросить! Меня или Джулию! Ты не имела права принимать решение за всех! НЕ ИМЕЛА ПРАВА!
Джонатан орал, срывая голос, а Китти стояла с непробиваемым лицом.
— Могла бы, да не стала. Ты бы засомневался, а это было единственное верное решение. Теперь твою сестрицу можно хотя бы в доме скорби запереть. Чтоб не вредила себе и другим. Иль в любом другом месте. Но в ЭТОМ мире.
— Где ты вообще взяла препарат?!
— Украла. Хранила для себя. На всякий случай.
У Джонатана дрожали руки от желания схватить волчицу за плечи и основательно встряхнуть. Но он сдерживал гнев. Старался изо всех сил. А я… я не понимала, почему он так злится: из-за Джулии или из-за собственной судьбы. Ведь раз сестричку лишили лисьих способностей, они теперь перейдут к нему. Придется обрасти шерстью.
Неужели, для него это настолько страшное проклятие?!
Я перевела взгляд на Джулию. Она мирно спала на диване, не подозревая пока, как сильно изменилась ее жизнь чужими стараниями. Уснула, едва лисья сущность ее покинула. Силы ушли, и разум отключился. Рядом с диваном на полу сидела тетушка Маргарет и едва слышно мычала под нос незнакомую мелодию. Ее взгляд снова затуманился, будто и не прояснялся. Лисица-шаман выполнила предназначение, когда ее помощь потребовалась близким, а теперь сознание вновь померкло. Возможно, навсегда.
— Я хочу, чтобы ты покинула этот дом, — объявил, тем временем, Джонатан Китти.
Я охнула, а на ее лице не дрогнул ни единый мускул. Она ждала такого исхода.
Может, оно и к лучшему. Сара сказала, дочери лучше держаться подальше от «Пристанища духов». Но должно быть ужасно обидно, когда тебя изгоняют из дома, в котором вырос.
— Уеду утром, — проговорила Китти без выражения.
И не поймешь, что чувствует.
Она пошла прочь, но прежде посмотрела на меня, ища признаки согласия с мужем. Но я подарила ей мягкую улыбку, показывая, что полностью поддерживаю ее решение. Считаю его верным и разумным. Да, Джулию жаль. Как и Клайда. Но разве они хоть кого-то жалели?
— Что будешь делать с сестрой? — спросила я Джонатана.
Он неопределенно пожал плечами, явно не представляя, что мне ответить.
По дому пронесся звон колокольчика.
— Кого еще принесла нелегкая? — проворчал Валентайн и пошел выяснять.
— Надеюсь, это не Аманда, — бросила я и подошла к Джоди, стоявшей у стены (не у кирпичной кладки, а самой обычной), сложив руки на груди. — Тебе бы отдохнуть.