Во-первых, Ревал, сын одной из менторов — леди Аэсты. Мать его — женщина весьма ответственная, одна из основных сторонниц усиления межпланетных контактов. А вот сыночек толи в отца пошёл, толи в соседа… Интересно, чем она думала, когда отправляла его ко мне?
Ревал — редкостный бабник, хулиган и паразит. Из тех что вечно устраивают гонки на большой скорости по ночному городу, транжирят родительские деньги и считают себя центром вселенной. Почти все папарацци (а их интерес к этой персоне весьма велик) сходятся на том, что Ревал — позор для семьи Аэсты Хонорик и проклятие для мирных жителей Стевела — так называется местная столица.
С любопытством перечитываю список его выходок за последний год. Драки с местными рок-звёздами, пьяные дебоши и бесконечные аэро-аварии. Из последних Ревал с удивительной удачливостью регулярно выходит невредимым, как будто у него череп из гипер-выносливой стали.
На некоторое время останавливаюсь взглядом на фотографии.
Ревала можно было бы назвать красавчиком. Если бы не отвратительное высокомерное выражение на правильном лице. Длинный нос, полные губы. Если бы с него делали роботов, то эту серию стоило бы назвать «не-прекрасный принц».
К тому времени, как мне удаётся дочитать эту статью, снова раздаётся сигнал вызова. Знаком показав Энтони, что разберусь сама, подхожу к галавизору.
Красавчик на экране точь-в-точь как на фото. Но что-то мне в нём не нравится. Раздражает. Лицо такое же приветливое, как и у давешнего таможенника.
— Разрешаете подняться на борт?
Вопрос звучит так, как будто он не задаёт вопрос, а утверждает. Но что поделать… На борт его пустить всё же придётся.
— Разрешаю, — соглашаюсь я. — только ботинки не забудь вытереть, когда будет заходить в шлюз.
Этот Ревал на вид не старше меня. И что-то мне подсказывает, что слишком миндальничать с ним не стоит — примет за преклонение.
Ничего не говоря в ответ Ревал отвечает связь. Такое чувство, что сам он на меня даже не взглянул. Ну и пусть.
Касаюсь сенсорной панели.
— Джордж, подойди в стыковочный отсек. Энтони, идем.
Через несколько минут мы все трое стоим в стыковочном отсеке. Я — скрестив руки на груди, Джордж — за левым, Энтони — за правым плечом.
Шлюз открывается, и я вижу, что красавчик тоже прибыл не один.
Он, как и я, решил, что дресс-код не для него. Поэтому на Ревале вместо респектабельного френча или военного мундира — растянутая черная майка и узкие черные штаны с красивым ремнем из кожи змеи. Массивная серебряная пряжка невольно привлекает взгляд, но я быстро понимаю, что некрасиво пялится на его живот, и поднимаю взгляд к лицу. Ревал останавливается в нескольких шагах от меня. Стоит, спрятав одну руку в карман и отставив ноги, другой рукой придерживает куртку, которую забросил на плечо.