заднюю лапу. Окровавленный лорд бросился вдогонку.
В голове пусто, ни единой вразумительной мысли. Только
шок. Какого шмыря происходит?..
Виктрэм швырнул в беглеца черную шипастую булаву – не
попав в нужную цель, она пробила ствол старой яблони.
Миг тишины – стихли птицы и кузнечики – и раздался
надрывный треск падающего дерева.
Зверь, кувыркнувшись через голову, превратился в рыжего
мужчину.
– Рэм, в край спятил?!
– Ты напал на мою женщину! – прорычал лорд Глау, держа в
левой руке такую же булаву, что снесла дерево.
– Не нападал, клянусь честью рода! Я к тебе прорывался!
Коснувшись девушки, я проскочил сквозь защиту!..
Виктрэм махнул грoзным оружием – и оно растворилось в
воздухе, как черный дым. Как тьма...
Боги мои!.. Тьма! Это же значит, что…
Мысли путались: сложно концентрироваться, когда столько
событий за пару минут.
Зверь оказался оборотнем, знакомым Виктрэма. Сам
Виктрэм – нечеловечески сильным темным магом, кромешником. И он назвал меня своей женщиной…
Остро захотелось оказаться не здесь, а где угодно, лишь бы
подальше от странных событий.
Как же я не поняла, что Виктрэм – кромешник? Но ведь и не
было никаких намеков! Или были? Те татуировки,так похожи
на сгустки ожившей тьмы… Ρазве только они и указывали на
принадлежность лорда к ордену воинов Кромешной.
А еще... его душевное состояние. Говорят, кромешники
рискуют сойти с ума после тридцати лет,такова цена
сверхсилы. Нет, Рэм не похож на безумного монстра. Он
ласковый, нежный, хоть и странный: его озабоченность и
зацикленность на мне дико пугают.
– Ягодка, – моей щеки коснулась шероховатая ладонь. - Ты не
ранена?
– Я?.. – Покосившись на потрепанного лорда и такого же
оборотня, разглядывающего меня из-под густых рыже-красных
бровей, я покачала головой. - Нет, я в порядке. А вот вам нужна
помощь целителя. О! У меня же остался твой амулет…
– Таиру он не нужен, регенерация справится, - строго
возразил Виктрэм. – Меня и вовсе подлатает тьма.
И она это уже делала: татуировки перетекали по коже, очищая ее от грязи, сглаживая ссадины, затягивая царапины, слизывая кровоподтеки… Я застыла, завороженная
нереальным зрелищем. Невероятно, необычно!..
– Рэм, поздравляю с обретением такой аппeтитной ягодки.
Чего?..
Ласковое прозвище в устах чужака прозвучало грубее
ругательства. Когда ягодкой называл Виктрэм, в душе мне даже
нравилось. А рыжий произнес – и оно показалось пошлым.
Поставить на место наглеца я не успела.
– Для тебя она госпожа Джун, – произңес студено
кромешник.
Ρыжий здоровенный мужик в потрепанной одежде с
притворным смущением потупился.
– Госпожа Джун, простите, что испугал.