– Они жестоко избили эскорт принца Вэйрина, – перечисляет она, – атаковали и уничтожили Стража Скал, безответственно использовали кристаллы Ваану! Теперь из-за них сгорела Долина Гробниц. И ещё следует упомянуть то, что они поставили под угрозу жизнь нашего дражайшего Хранителя Старой Веры, – с этими словами она кивает на шамана, и что-то в её тоне заставляет меня понять, что как раз это она прегрешением не считает.
– Страж Скал? – растерянно переспрашивает Лейла. – Не помню никакого Стража…
– Она говорит о гигантском крабе, одном из четырёх великих хранителей острова, – поясняет Укжааль.
– Из поколения в поколение передавалось предсказание, что Катализирующие принесут с собой разрушения, – не унимается Серакса, – и теперь мы точно знаем, что это предсказание сбывается! Нас так же учили, что мы должны сделать всё, чтобы защитить остров. Время пришло. Двенадцать должны умереть.
Она медленно опускает свой кинжал, глядя мне в глаза и совершенно не мигая.
– Я понимаю, – произносит Симаэдра, – доверять Двенадцати – большой риск для нас. Но, убив их, ты обречёшь нас на то, что нам придётся столкнуться с Раан’лости в одиночку. Не будет ли это ещё бóльшим риском, военачальник? – она поворачивается к высокому мужчине, которого Диего называл Вэйрином. – А что обо всём этом думаешь ты, Вэйрин, сын мой? Должны ли мы пощадить их или же приговорить к смерти?
Мужчина смущается. Ах, да, принц Вэйрин, вот же чертовщина. Так мы, выходит, и впрямь «напали на королевский эскорт». Ух, блядь, как неловко.
– Я не могу убеждать совет в чём-либо, матушка. У меня нет такого права.
Я смотрю на него, округлив глаза. Я же чувствую его присутствие в своей голове прямо сейчас – мы ведь установили эту странную телепатическую связь. Я старалась оградиться от этого, но теперь мне кажется, что это – мой шанс. Я прикрываю веки, вторгаясь в его сознание. Всё получается – и в этот момент я понимаю, что Вэйрин погружён в собственные воспоминания. Я смотрю его глазами – стоя на холме, оглядывая раскинувшуюся передо мной деревню.
– Вэйрин, мы опоздаем, – журит Симаэдра.
– Матушка, вам нужно отдохнуть. Вы были больны в последнее время.
– Племя нуждается во мне, сын мой. Когда кончатся проблемы Элистель, тогда я смогу отдохнуть.
– Дедушка говорил то же самое как раз перед тем, как умер, – с грустью замечает Вэйрин. – А наши люди лишь стояли и смотрели, как он отдавал свою жизнь за них!
– Вэйрин…
– Оставьте меня в покое!
Симаэдра явно не знает, что ещё сказать, поэтому молча уходит. Вэйрин остаётся в одиночестве. Неожиданно он чувствует моё присутствие в своём сознании.