Мне тоже порядком досталось. Первую неделю не было сил ни на что, и я сутки напролет лежала в кровати. Вспоминала, как Бартех сказал мне, что обручен и не может на мне жениться. На это я ответила, что никогда не стану его любовницей, после чего принц просто-напросто ушел, пожав плечами.
Затем вызванную болезнью противную слабость сменила лихорадка, которая не только измотала мое тело - больше двух недель я металась в бреду и жару, - но и серьезно покусилась на мой разум. Я перестала кого-либо узнавать. Мысли путались, и мне казалось, что я пребывала в темно-красном мареве, из которого выбраться на поверхность с каждым разом становилось все труднее и труднее.
Но родители меня выходили, хотя я просила, вернее, умоляла их ко мне не приближаться - больной оставался заразным еще неделю после начала лихорадки. Но они не послушали. Вытащили меня из красного марева, помогли вернуться к жизни. Не только они - возле моей кровати постоянно дежурили брат и подруги, приходили даже преподаватели из Академии, а папа созывал консилиумы из своих друзей-ученых.
И ученые мужи в один голос заявили, что ни магия, ни травы мне не помогут.
Меня могла спасти... только я сама. Вернее, стальная воля и огромное желание жить. Но для этого мне нужно было захотеть бороться.
И я захотела.
Безжалостно выкинула Бартеха из головы, после чего победила болезнь, остановив ее разрушительное действие на разум. Проспала без жара почти сутки, затем встала и, покачиваясь, отправилась в ванную комнату. Испугалась своего вида в зеркале, после чего решила, что с меня хватит...
Хватит уже болеть!
Сама налила себе воду. Натаскала ее из колодца и нагрела с помощью заклинания. Не позволила маме помогать, поэтому она стояла рядом, не скрывая слез радости.
Именно тогда, лежа в теплой воде, я решила, что в моей жизни больше не будет никаких несчастных влюбленностей - с меня вполне достаточно страданий!
И я полюблю только того, кто никогда не причинит мне боли. Того, с кем я буду счастлива и смело смогу любить его в ответ.
...Тогда почему же я снова и снова пыталась нарушить данную себе клятву, постоянно думая о Райгаре Дорне?!
Еще раз вздохнув и попытавшись о нем не думать, я решительно вышла в гостиную, где Тильда и Тина шелестящими голосами заявили, что король не велел мне вставать. Я должна оставаться в постели, а он навестит меня после обеда.
На это я лишь пожала плечами, заявив, что уже встала и оставаться в постели выше моих сих. И вообще, я вполне хорошо себя чувствую, поэтому не стоит относиться ко мне, как к больной.