Она хотела знать. Злоба отразилась на лице Силбада. Он наклонился над ней.
- Это секрет, - прошептал он. Он понятия не имеет, что я догадался. Ты меня не предашь?
- Пойдем, Силбад!...
- Хорошо, я вам скажу: он ждет моей смерти. Это в его роде.
- Какая! Я не понимаю.
Старик усмехнулся себе под нос.
- А все просто. Он знает, что я люблю одиночество на Шаре Дьявола. Он слишком привязан ко мне, чтобы беспокоить меня. Он ждет, пока я медленно выключу, говорю вам! Он молод, его акробатические путешествия еще больше добавляют ему молодости. У него много времени... И я вам еще кое-что скажу... Пираты...
- Хорошо!
- Он по-своему подшутил. Он установил их устройство на спутник Gamma 10. Они никогда не пойдут дальше! Он оставляет их в резерве, чтобы они были частью будущих избранных. Когда они познакомятся с Devil-Ball, будьте уверены, они не будут его винить. Тем более что спутник особо не неприятен, пока жду чего-то лучшего. Это может быть не рай, а его вестибюль. Он любит делать сюрпризы.
- Как он мог ввести в свой рай людей из вретища и веревки?
Силбад подмигнул.
- Поверь ему, моя красотка. Великий Макс всегда знает, что делает. Должно быть, он в чем-то сочувствовал им. Или он думал, что несколько старых космонавтов могут пригодиться, если когда-нибудь разгорятся колониальные аппетиты.
- Но доверять пиратам очень рискованно!
- Поверьте, ослушаться большого Макса гораздо рискованнее. Он будет знать, как их удерживать. И они будут ему преданы, как сторожевые собаки. Нет ничего более преданного праведному и сильному господину, чем коварный старейшина. Этим парням все плевать, все презирают, больше ни во что не верят; дайте им идеал и доблестного лидера, они будут рубить за него. У Макса есть вся необходимая для этого личность... Почти везде, на краю Лямбды, он держит людей в резерве, чтобы заселить Дьявольский Шар: ученых, художников...
Некоторое время они молчали. Белль еще не видела Макса в таком свете. Она считала его способным на мужскую преданность и щедрость; его рвение спасти Клауди в достаточной мере доказало эти качества. Но она бы не думала, что он уязвим перед какой-то детской сентиментальностью... Рай счастливых людей на планете грез!
Она бы даже не осмелилась произнести такие слова в его присутствии, опасаясь насмешливой улыбки с его стороны.
«Я думала, что он циничен», - сказала она.
- Он! - заявил Силбад. Он ужасно такой. Он испытывает к людям и обществу, управляющим этими людьми, своего рода нежное презрение. Но, как и многие циники, он большой разочарованный идеалист. Я его хорошо знаю, давай! Он держал сердце ребенка под осознанной внешностью. И смерть Клода ужасно потрясла его. Он был старым товарищем, которого тоже собирался взять с собой на Дьявольский бал. Когда он говорит, что скорее умрет, чем пропустит спасение ребенка, он совершенно искренен. Это не пустые слова. Но он может уничтожить нас вместе с собой в своей ярости на успех любой ценой!