Я мог слышать Элисию и двух воинов, проходящих через дыру позади меня, и мог сказать по лицу монаха, что они входят в комнату. Его глаза расширились, как будто он видел еще дьяволов. Мы, должно быть, ужасно выглядели с нашими лицами, руками и одеждой, заляпанными копотью и другим мусором из дымохода.
"Какой сигнал, сеньор?" - спросил монах.
Я приставил холодное дуло люгера ко лбу и сдвинул катапультирующую камеру. Я сжал палец на спусковом крючке.
«Этот дьявол не шутит, приятель, - сказал я. «Знаешь, какой сигнал. Я дам тебе еще один шанс, а потом спущу курок».
Он вспотел и немного поежился, потом он, казалось, узнал одного из воинов со мной. Он покосился на воина, и на его губах заиграла улыбка.
"Утуро?" он сказал.
Воин кивнул. "Я Утуро. Кто ты?"
«Сагачо», - сказал монах. «Я брат твоего отца. Я твой дядя».
«Нет», - сказал воин. «Сагачо был убит, когда мне было десять лет».
«Так они и сказали вам», - сказал монах. Теперь он открыто улыбался. Он начал вставать, косым взглядом посмотрел на деловую часть Вильгельмины и передумал. «Однажды ночью я напился вина, - продолжал он, - и присоединился к некоторым из нашего племени, которое уже присоединилось к дону Карлосу и его отребью. Когда я протрезвел, я был их пленником. Меня привели сюда на дюжину лет. назад и с тех пор были здесь ".
Воин некоторое время изучал массивного монаха, затем наклонился и взял мужчину за руку. Он поднял грубую мантию и посмотрел на широкий шрам чуть ниже бицепса. Затем он улыбнулся и посмотрел на меня.
«Это Сагачо. Это мой дядя. Он получил ту рану во время охоты на кабана. Я это помню».
Тогда старый Сагачо заговорил о других общих воспоминаниях, но мне пришлось положить этому конец. Я уже заткнул люгер за пояс, и старый монах поднялся из своего недостойного положения, больше не боясь чертей из трубы.
"Дон Карлос послал сигнал?" - снова спросил я.
«Нет», - сказал монах, покачивая головой. «Идет шторм, и вся гора покрыта облаками. Дон Карлос в ярости из-за погоды, хотя она идет на юго-запад. Облака исчезнут через несколько минут, и тогда он пошлет сигнал».
"А что ты здесь делаешь?" - спросила я, снова оглядывая винный погреб. "Планируете снова напиться?"
«Нет, меня послали принести еще вина для дона Карлоса. Как я уже сказал, он в ярости из-за бури и с самого ее начала постоянно пил».
Меня осенила мысль.
«Если вы пришли за вином для своего хозяина, зная, что он в ярости и, вероятно, разозлится еще больше, если вы не поторопитесь, почему вы потратили время, чтобы вытащить этот камень?»
Сагачо выглядел смущенным, но потом взгляд превратился в проницательный.