Я знал, что полковник Васко продаст его по высокой цене кубинским иммигрантам после того, как кровавая революция установила контроль над доном Карлосом и сделала Никарсу и Апальку союзниками Кубы. У Антонио были причины опасаться смерти его родителей. «Это может показаться неблагодарным для памяти твоих родителей, - сказал я, - но у нас нет времени оплакивать их должным образом. Наш величайший шанс - найти племя Нинка, попасть в жертвенную пещеру в горах и уповать на Бога. дымоход достаточно велик, чтобы по нему можно было пролезть ".
«Я знаю кратчайший путь к землям Нинка», - сказал Антонио, просияв, несмотря на горе по своим родителям. "Вы готовы к путешествию?"
Я ехал всю ночь, но спал и отдыхал больше двух дней. Я был готов. Чтобы убедиться, Элисия настояла на том, чтобы взять с собой мою винтовку. Она бы понесла меня, если бы была достаточно сильной. Казалось, она не могла уделить мне достаточно внимания, чтобы меня коснуться.
По мере того, как мы продвигались по темным тропам к землям Нинка, становилось все более и более очевидным, что Элисия влюбилась в меня. Вспоминая, каким я был в ее возрасте, я не собирался недооценивать эту любовь. Это было реально и сильно. Но я не платил! то же самое и с ней. С тех пор, как в моем уме возникла связь между Элисией и американскими школьницами, я думал об этой девушке так, как отец может относиться к дочери. Я даже начал питать фантазию, что мог бы каким-то образом вывести ее из этой беспокойной страны и найти ей приемный дом с другом в Штатах.
Там, как я думал, свой типично американский образ мышления, она сможет закончить учебу, жить в мире, возможно, влюбиться в красивого белокурого мальчика из футбольной команды и поселиться в пригороде с парой машин, собакой и ипотекой. . И, конечно же, дети.
Мы отдыхали у чистого ручья примерно в полдень, когда Элисия принесла мне емкость с водой, села рядом со мной и посмотрела мне в глаза. Антонио ушел вниз по течению в поисках съедобных фруктов и овощей.
«Я не поблагодарила вас за спасение моей жизни», - сказала она.
«Я не спасал тебе жизнь, Элисия», - сказал я, вспоминая ту ночь, когда морпех с огромным органом пытался ее изнасиловать. «Я просто остановился…»
«Ты спас мне жизнь», - решительно сказала она, кладя свою изящную коричневую руку мне на колено. "Я пообещал себе в тот же день, что, если морпехи снова придут и сделают это со мной, я перережу себе горло. То, что я жил, то, что я жил последние три месяца, не было жизнью. Это было была ужасной смертью, полной ужаса и отвращения, но без радости. Я все еще чувствую отвращение ».