Мы приехали в старую часть города, где еще сохранились строения привычной мне архитектуры, с лепниной, кованными балкончиками, рустами, арками и пилястрами на фасадах. А вот во дворах таких домов мне бывать еще не приходилось, но именно уютный двор такого старого здания и был целью поездки. Над одной из дверей, навевающей мысли о черном ходе, висела скромная вывеска “Златокузня”. Гера, которого, как мы выяснили по дороге, на самом деле звали Герольд, уверенно взялся за ручку двери.
Мастерская встретила нас полумраком и подсвеченными полками с образцами изделий, рассмотреть которые не удалось, потому что к нам вышел хозяин. Еще один ролевик? Что заставило так думать не поддавалось определению, то ли откровенная мощь грудной клетки, то ли волосы не только забранные в хвост на затылке, но и перехваченные на висках кожаным шнурком-хайратником. Интеллигентное лицо, волоокий взгляд и мягкая улыбка, адресованная Гере, совсем не сочетались с габаритностью тела.
— Познакомьтесь, Эля, — это друг семьи, Сергей. Он ювелир, надеюсь, сможет помочь нам.
Моя ладонь утонула в приветственном пожатии. Вот этот великан — ювелир? Хм, вполне допускаю. Хорошие руки, правильные. В чем заключается эта правильность я бы не смогла объяснить, сколько бы ни тужилась, но то, что в руках этих жил навык, сомнений не было. Зато было чувство какого-то внутреннего сродства. “Мы с тобой одной крови”, вспомнилась фраза из полюбившегося Шону мульта.
— Приветствую, зовите меня Фролом, привык. Фамилия такая, Фролов. А вы та самая Эля и вам нужно нечто особенное. — Новый знакомец усмехнулся как-то по отечески и сразу стало очевидным, что он постарше Иринки. — Нарисовать сможете? Я наслышан о ваших экспериментах с ножами Петра. Он до сих пор в шоке.
Да сама в шоке от этой выходки, но жалеть не стану, и извиняться тоже.
Очень светлое помещение, куда привел нас хозяин было типичной мастерской артефактора. Мастерской активно используемой. На меня обрушились до боли знакомые запахи. Перегретый металл, неуловимая дымность прогоревшего дерева и воска, еще что-то незнакомое, химическое. На столах под сильными лампами стояли приспособления, назначение который иногда удавалось угадать. Вот несколько разнокалиберных тигельков, вот стойка с корневертками и набор штихилей, вот ручные вальцы, вот восковая модель будущего массивного перстня ждет своего часа, чтобы стать отливкой. Остальное имело непонятное назначение, но выглядело, как дорогая бытовая техника. Космического вида, как говорила Иринка.
От созерцания меня отвлекло деликатное покашливание, это хозяин намекал, что пора и к делу приступить.