Прошло несколько суетливых дней, Ирина стала нервной и дерганой. На мой вопрос, не связано ли это с Фролом, она только дернула плечом.
— При чем здесь Сережа? — недоумение получилось вполне искренним, — дело поганое подсунули. Мне клиент не нравится до скрежета зубовного, а отказаться не могу, — и в сердцах швырнула папку на диван. Из папки вылетело несколько фотографий, среди них снимки трех мужчин, которые я, машинально подняв, стала рассматривать.
— А чем тебе клиент не угодил, вполне приятный человек, даже красивый по-своему. — Я повернула к ней фото смуглого мужчины с очень интересным лицом, как бы состоящим из треугольников. Скулы, нос, подбородок, даже губы и брови почти не имели плавных линий. Очень породистое лицо.
Ирка на меня вытаращилась, а потом огорошила:
— Это обвиняемый Эля, а подзащитный тот, который лобастый. Третий, который толстый, пока в свидетелях ходит.
У меня аж ноги подкосились от удивления, я не могла ошибиться! Это исключено! Ну и что, что фото, чутье мага никто не отменял, даже на Земле.
— Ирина, этот, — я для убедительности ткнула пальцем в фото породистого и произнесла четко артикулируя, по слогам, — не ви-но-вен! Виноват этот, — ткнула пальцем в свидетеля, — а лобастый — соучастник и марионетка.
— Да нет же, Элька! Все указывает на вину этого, — тычок в фото смуглого, — он, кстати, владелец большого турагенства и обвиняется в махинациях с билетами. А вот этого, лобастого, он подставил.
— Ирка! — Хотелось орать и топать ногами, доказывая, — ты можешь мне не верить! Но просто допусти на десять минут, что я права. Что тогда будет?
— Тогда невиновный сядет как минимум на пять лет, виновник выйдет сухим из воды, а этот противный лобастый получит условный срок. Это и есть та задача, ради которой меня наняли, защищать в суде одного из совладельцев фирмы и добиться условного осуждения. А для этого надо утопить основного владельца, Хабарова. — Ирка замерла с расширившимися глазами, кровь отлила от ее лица, пальцы задрожали. И так продолжалось больше минуты.
— Ты права Эль, это подства. Моими руками пытаются уничтожить этого Хабарова. А подставил меня мой собственный шеф, которому я вдруг стала отказывать в близости. Отказаться от защиты мне не дадут. Дело придется доводить до конца. Если это произойдет по заданному сценарию, то получу пятно на репутации и вечные муки совести, отправив невиновного за решетку. Если я взбрыкну — нарушу профессиональную этику и опять же потеряю репутацию. Мне конец, Эль, как профессионалу, мне конец.
Больной и отчаянный взгляд подруги перевернул душу. Потерять любимое дело, это кошмар на яву. Решение было принято мгновенно.