На полу туалета под висевшими там пальто валялось тело мужчины. На трупе были шляпа и пальто, и я мог сказать, что он был высоким, по тому, как его колени были сложены вдвое, чтобы втиснуть его в ограниченное пространство. Отодвинув шляпу, ссутулившуюся ему на лицо, я увидел, где пуля попала ему в левый глаз. Так много для половины «красивой молодой пары по соседству». Очевидно, он собирался выйти из дома, когда кто-то подошел к входной двери, и он совершил роковую ошибку, не воспользовавшись глазком, чтобы увидеть, кто находится снаружи, прежде чем открыть его. У того, кто там стоял, был наготове пистолет с глушителем, и он выстрелил, как только дверь открылась, затем поймал свою жертву и осторожно опустил ее на ковер на полу, так что «жена» мертвого даже не узнала, что произошло.
Я решил, что она тоже должна быть где-то в доме. Люди Меча не рискнули бы выносить труп. Взяв Люгера, я поднялся по лестнице на верхний уровень. В тишине, царящей в доме, легкий скрип ступеней, покрытых ковром, казался громким. Справа от меня наверху лестницы была открыта дверь в спальню. Я вошел и обнаружил, что там пусто. Я быстро подошла к шкафу. В нем была мужская одежда и ничего больше. Быстро перевернув покрывало, я понял, что под кроватью ничего нет, поэтому я вернулся в холл и медленно открыл следующую дверь с той же стороны. Это была ванная - пустая. В аптечке над раковиной лежали мужские туалетные принадлежности и бритва. У мертвого внизу, должно быть, была болезнь желудка; На одной из полок стояли бутылки с антацидами. Что ж, это его больше не беспокоит.
Пройдя через холл, я прошел через еще одну открытую дверь в комнату, которая, как я догадывался по ее размеру, была главной спальней дома. Женщина, за которой я охотился, была аккуратной; одежда была аккуратно разложена на вешалках, а ее обувь - в коробках, сложенных стопкой на полу большого двойного туалета. Судя по всему, она и ее партнер сохранили строго деловые отношения, несмотря на то, что прожили вместе около года. Только один из двух
постельные подушки были помяты. Внезапно меня осенило, что простыня на кровати заправлена только с одной стороны. Она, должно быть, придумывала, когда боевик поднялся на второй этаж.
Упав на колени, я заглянул под кровать. Слепые глаза смотрели на меня с лица, которое, должно быть, было красивым до того, как пуля оторвала часть челюсти, забрызгав кровью длинные черные волосы, рассыпавшиеся веером по полу. На ней был стеганый желтый домашний халат, и его передняя часть была покрыта запекшейся кровью в том месте, где она попала во второй выстрел.