Страшные сказки дядюшки Монтегю (Пристли) - страница 14
– Нет, сэр, – ответил я.
– Но ты ведь знаешь, что это такое?
– Да, сэр. Это когда люди пытаются вступить в контакт с умершими близкими. Для этого им нужны специальные люди, через которых души мертвых якобы могут разговаривать с живыми.
– Таких людей называют медиумами, – подсказал дядюшка Монтегю.
– Да, сэр, медиумами.
– Я услышал от тебя слово «якобы», – сказал дядюшка. – То есть ты им не веришь?
– Насколько мне известно, дядюшка, люди, которые говорят, что обладают такой способностью, на самом деле трюкачи и обманщики. Я думаю, что разговаривать с умершими невозможно.
Дядюшка Монтегю с улыбкой покивал головой и, сложив пальцы домиком у груди, откинулся на спинку кресла.
– Когда-то и я так думал, – произнес он и повернул голову к окну.
Я проследил за его взглядом. Снаружи что-то зашуршало, будто кто-то пробежал по усыпанной гравием дорожке. Это мог быть кто угодно, но точно не мальчишки из деревни – они ни за что не посмели бы залезть в дядюшкин сад.
Дядюшка то ли не слышал шума, то ли не обратил на него внимания.
– Об этом я знаю одну историю, которая, вероятно, будет тебе интересна, – сказал он. – Не исключаю, что она заставит тебя по-новому взглянуть на возможность беседовать с умершими.
– Правда, дядюшка? – засомневался я, все еще чувствуя неловкость из-за куклы, которую держал в руках. – Пожалуйста, расскажите мне эту историю.
– С удовольствием, Эдгар, – кивнул он. – С удовольствием.
Недверь
Едва только ее мать заговорила, Харриет бочком-бочком двинулась к двери. Хотя дело происходило в два пополудни, по углам комнаты было совсем темно. Тяжелые бархатные шторы не пропускали дневной свет. Единственным источником освещения служила лампа, которая стояла посредине овального стола и озаряла зеленоватым сиянием застывшие в ожидании лица восьми женщин.
– Есть здесь кто? – спросила мать Харриет неестественным, звучащим как бы со дна колодца голосом, каким всегда разговаривала в подобных ситуациях; клиенты считали его загробным, а Харриет он всегда казался просто дурацким. – Не пожелает ли некий дух дать о себе знать и вступить в общение с теми, кого любил при жизни?
На самом деле Мод не приходилась Харриет матерью – и это была далеко не единственная их ложь, к тому же не сама большая. Начать хотя бы с того, что фамилия у Мод была не Лайонс, а Бриггс. Фамилию Лайонс придумала Харриет, потому что Лайонс звучит куда изысканней, чем Бриггс. Саму же Харриет на самом деле звали Фостер.
Они представлялись матерью и дочерью, потому что так было проще. Имевшегося между ними сходства вполне хватало для того, чтобы им верили. С другой стороны, обе они, бывалые мошенницы, знали: люди обычно верят всему, что им говорят, лишь бы звучало это более или менее правдоподобно.