– Вот и прекрасно. Еще чаю?
– Да, если можно, – сказал я и неожиданно для самого себя спросил: – Почему вы решили, что я вернусь?
Дядюшка Монтегю улыбнулся.
– Потому что, боюсь, ты попался в одни со мной сети. Я обречен собирать истории и рассказывать их тебе. А ты, видать, обречен их слушать.
Я кивнул. Меня действительно что-то неодолимо влекло в дядюшкин дом. Я до конца не понимал, то ли сам решил снова прийти, то ли что-то привело меня силой.
– А где дети? – спросил я.
– Как где? Здесь, – ответил дядюшка Монтегю.
И в тот же миг я понял, что мы не одни. Вокруг, куда ни глянь, на границе освещенного камином пространства сидели призрачные дети.
– И с какой же, интересно, истории мне начать?
Дядюшка Монтегю оглядел кабинет, задерживаясь то на одном, то на другом предмете. Я не отрывал от него глаз, чтобы ненароком не увидеть чего-нибудь другого. Вдруг по кабинету пробежал шепот, похожий на шелест опавшей листвы.
– Дети, тише, – шикнул дядюшка Монтегю. – Эдгар, может, ты сам выберешь?
– Я, сэр? – тихим, испуганным голосом спросил я.
– Да, ты, – подтвердил дядюшка.
Я окинул взглядом кабинет, стараясь случайно не посмотреть на детей, и остановился на бутылке с моделью парусника, которая украшала каминную полку. Я встал и подошел, чтобы получше ее рассмотреть. Мне уже случалось видеть корабли в бутылках, но этот не был похож ни на один другой. Он будто доживал свой век: корпус сгнил и зиял пробоинами, изорванные паруса обвисли лохмотьями.
– О, – сказал дядюшка Монтегю. – Черный Корабль. Превосходный выбор, Эдгар…