И я повернула колёсико на часах.
Злая, как стая оборотней, отправилась к баньши. Быть мне фейри, если я отсюда сегодня же не вылечу! В медный котел жениха вместе с ифритом!
— Асточка! — обрадовалась Ингара.
— Почему мы должны остаться? — прямо спросила я.
— Потому что мне нельзя уходить далеко от тебя и источника подпитки. — Баньши радостно заулыбалась. — Асточка, я так рада, что у тебя сила Жизни!
— Сила чего? — Я шлёпнулась на диван.
— Жизни… а ты не поняла? — удивилась компаньонка. — Мы думали у тебя сила Растений, но у тебя сила Жизни! Как же я рада!
Следя за тем, как счастливая баньши, раскинув руки, кружится посреди комнаты, я прикидывала: утопиться в пруду или сброситься с башни. Был ещё третий вариант: взять любовное зелье, которое баньши конфисковала у ректора, — пузатый чайник стоял на столике — и отправиться к Гиллиану. Тяпнуть вместе с джинном и умереть счастливой.
Накрылось медным котлом моё обучение на ведьму! Не носить мне островерхую шапку, не быть мне частью династии ведьм!
— Я уже не надеялась! — Ингара, сияющая, как натёртая сковорода, умостилась рядом со мной. — Шестьсот лет! Шестьсот, Αстка, я спала!
— Сколькo? — с ужасом глядя на баньши, переспросила я.
Я знала, что Ингара старше мамы, но не на столько! Моей бабке, Кувшинке, шестьсот пятьдесят!
— Шестьсот! — подтвердила cтарушка. — Я племянница Алой Кувшинки.
— Родная?
— Нет, приёмная! Конечно, родная! — съехидничала баньши. — Мне шестьсот двадцать лет!
— Точно шестьсот? — усомнилась я.
Вела себя баньши как моя ровесница, а не как умудрённая жизнью фейри!
— Если не считать анабиоза… то мне двадцать!
— Анабиоза?
У меня сегодня день сюрпризов, не иначе! Из университета не выгнали, в намерениях приворожить куратора заподозрили, фейри Жизни неизвестно почему посчитали. Компаньонка почти ровесницей бабки оказалась! В анабиозе была.
— Да, — Ингара погрустнела, — шестьсот лет я спала. Больше нельзя.
Это я знаю. Но какого дракона баньши погрузили в сон? Обычно так наказывали опасных магов!
— Ты магистр магии?
— Нет, что ты! — рассмеялась баньши.
— Но почему тогда тебя усыпили?
— Усыпляют животных, а меня погрузили в стазис, — беззлобно огрызнулась Ингара. — Потому что любовь, Аста, самое чудесное и самое опасное чувство. Только расслабишься, а она тебе кинжал между ребёр.
— А?
— А! — передразнила компаньонка. — Слушай, мелкая, и не повторяй моих ошибок!
Историю баньши можно было описать одной гномьей песней:
«Я тебя люблю, к себе позову.
Зельем напою.
Если не убью, в гномку превращу!»
Песня была шуткой, в отличие от того, что случилось с моей компаньонкой.