— Сколько вам лет? — совсем тихо спросила я.
— Очень много, мисс Лоуренс… — неторопливо проговорил он. — К закату своей жизни вдруг оказался молодым юнцом здесь. Здоровым и сильным, полным жизни молодым человеком.
У меня приоткрылись губы от изумления, а когда осознала услышанное, поняла истинный смысл сказанных этим человеком слов… я тоскливо опустила взгляд.
То, что я услышала — грустно. Невообразимо.
Старик занял место своего молодого двойника. А двойник…
Родиться молодым и умереть старым, пропустив целую жизнь между. Для этого вообще слов подходящих нет.
Я опять смотрю на судью. Передо мной взрослый мужчина с первой сединой на голове. Значит, прошли годы. И все равно, знать, что прожил вторую жизнь, лишив этой жизни другого, даже если сам такого не хотел — невообразимо тяжелая ноша.
— Как давно вы здесь? — спросил меня судья.
Я хлопнула ресницами, затем еще. Собралась с мыслями и тихонько сказала:
— С августа 57-ого.
— Год…
— Вам довелось встретить других? — сразу спросила я.
Я знаю, каким будет ответ судьи, но я хочу знать больше. Я рассчитываю, что этот человек расскажет мне больше.
Мужчина поднес к губам стакан апельсинового сока. А когда поставил его на стол, облокотившись о спинку стула, сказал:
— Несколько лет назад я встретил женщину. Когда-то она была врачом.
— И что с ней стало?
— Жизнь здесь ей пришлась не по вкусу. Я дал ей денег, сколько мог, и она уехала.
— Куда, она сказала вам?
— Туда, где нет этих странных людей, — видимо, ответил он словами той женщины, что сказала ему их когда-то.
Я приуныла.
— Вы помните ее имя?
— Айна.
Мужчина взял вилку и нож, продолжает обед.
— Слежу за вашими успехами, — бодро сказал он. Поднял на меня глаза. — Вы неплохо адаптировались.
— Пришлось, — рассеянно отвечаю я, сразу устремив свой взгляд к лестнице. Я будто бы слышу смех Майкла Гроуза.
Прошло мгновение, за ним другое.
И правда, по лестнице поднимается Майкл, а с ним еще два незнакомых мне джентльмена.
Смотрю, как служащий в белом смокинге провел компанию во главе с Гроузом на следующий этаж.
Больше не смотрю в ту сторону.
— А как много времени понадобилось вам… — спрашиваю я мужчину по ту сторону стола, — для адаптации?
— Годы. Шесть лет жил в доме священника. Был старшим из его сыновей, — сказал он. Опять поднес к губам стакан с апельсиновым соком. — Представьте, каково пришлось убежденному атеисту.
— Не могу этого представить… — призналась я. — Но могу представить, каково было слушать проповедь священника на суде.
Мужчина улыбнулся.
— Разве можно не верить в Бога после всего, что с нами было? — задумчиво проговорил он.