Пурга бушевала всю ночь. Лайнер постоянно трясло и покачивало из стороны в сторону. Ничего не изменилось и утром.
Было холодно, самолёт успел остыть. Теперь он не казался таким шикарным и уютным. Ночью все по очереди сбегали к сумкам и вновь натянули на себя зимние комбинезоны и сапоги.
У Стаса не было ни комбинезона, ни тёплых сапог. Он спал, пытаясь согреться под двумя пледами.
Надев пиджак и растирая на ходу замёрзшие конечности, стюард стал ходить по проходу, чтобы хоть как-то согреться и сообразить, что ему в первую очередь сделать: перекусить или сразу идти откручивать спинку кресла. В середине салона он упёрся в Амалию:
– Не будь дураком! Надень комбинезон, – предложила ему девушка. – Там теперь есть лишние.
Она указала на трясущуюся от холода Агнию, которая перерывала баул с вещами в поисках собственного комбинезона.
Но парень в ответ только отрицательно покрутил головой. Примерять комбинезоны тех, кто умер, ему не хотелось, не смотря ни на что.
За столом одинокий Винсент открывал уже вторую бутылку пива:
– Что ж ты мне стюард не сказал, что в холодильнике у тебя пиво заряжено?
– Ты не спрашивал.
Саша, потягиваясь в кресле:
– Хороший слуга должен предугадывать желания хозяина.
– Я вам не слуга.
– А кто ты?
– Человек.
– Слышал, Винс – че-ло-век! Ржу, не могу. Работает стюардессой, а мнит себя человеком. Впрочем, может и правда – человек. Эй, человек! Принеси четверть водки и студень с хренком!
Стас промолчал и пошёл дальше разбирать кресло.
В это время неожиданно произошёл сильный удар: всё затряслось, и самолёт резко клюнул носом вниз. Бутылки с пивом со звоном посыпались со стола. Раздался противный громкий скрежет. Все соскочили со своих мест, хаотично бегая по салону.
Никто из пассажиров не подозревал, что, несмотря на то, что лётчики не успели снять тормоз с колёс, штормовой ветер всю ночь медленно и упорно, миллиметр за миллиметром, двигал авиалайнер по скользкой взлётной полосе к полынье. Ещё вечером резкое изменение погоды привело к подвижкам ледяного поля. Паковый лёд начал трескаться. Один из разломов разделил ВПП на две самостоятельные части. Теперь переднее колесо соскочило в пустоту и лайнер, со страшным скрипом, цепляясь днищем фюзеляжа за кромку льда, стал медленно сползать в студеные воды океана. Если бы хоть кто-нибудь догадался перед сном выйти из самолёта, то он наверняка бы заметил надвигающуюся опасность. Но все спокойно легли спать.
Станислав подбежал к иллюминатору и увидел, что ледяная фигура Марго уже стоит не там, где она была накануне. Мало того – она медленно кренилась, словно Пизанская башня. Стюард помотал головой. И только после этого сообразил, что статуя не падает, а наклоняется вместе с баней, горками, новогодней ёлкой и даже с линией горизонта. Это не она падает! Это самолёт клюёт носом куда-то вниз! Куда?