– Да пока непонятно.
Девяткин снял фуражку и вытер платком вспотевший лоб.
– Мне из города позвонили, к ним на пульт сигнал поступил, что в дом проник кто-то посторонний. Ну, я и подъехал. А там непонятно – калитка закрыта, забор, сами видите, двухметровый, за ним ничего не разглядишь. Придется хозяина ждать, тот в Краснодаре живет, завтра с утра обещал подъехать.
– А чего не сегодня? – спросила Милена.
Она куталась в легкий палантин и с намеком смотрела на Пашку, но тот включил тугодума и никак не догадывался ее обнять. Правда, не успела я обозвать друга тюленем, как тот приобнял меня и спросил:
– Даш, ты не замерзла? Может, ветровку принести?
Я отрицательно мотнула головой.
– Ты лучше девчонкам пледы вынеси, – тихо сказала другу.
– Хозяин дома сейчас в отъезде, вернется ночью и сразу сюда, – ответил Милене Девяткин.
– Выходит, не больно-то он о своей собственности переживает, – хмыкнула Ирка.
– Капитан, у вас еще есть к нам вопросы? – спросил подошедший Илья.
Я оглянулась и увидела повисших на нем «спасательниц Малибу». Правда, он, казалось, не обращал на них никакого внимания и смотрел прямо на меня. И в глазах его мелькало отражение нашего недавнего поцелуя. Щекам стало жарко, по телу прошлась горячая волна, мысли отключились, и мне показалось, что наши губы снова рядом, что еще немного – и они соединятся и все повторится. Время застыло. Словно под гипнозом я сделала шаг, Баженов отстранил жмущихся к нему девиц и тоже шагнул мне навстречу…
– Даш, накинь куртку, заболеешь, – неожиданно послышался голос Пашки, и мне на плечи легла его ветровка.
Я очнулась от непонятного наваждения и растерянно покосилась на Баженова. Что это было? Илья тоже смотрел на меня, и в его взгляде я заметила недоумение. Мне даже показалось, что сосед хочет что-то спросить, но он только плотно сжал губы и отвернулся.
– Так что там с вопросами? – спросил Носов у капитана и обнял меня, закрыв собой от Ильи.
– Да пока больше ничего, – не слишком уверенно ответил Девяткин.
Чувствовалось, что ему не по себе в нашей компании, и он рад бы поскорее уйти.
– Тогда мы пойдем, – твердо сказал Баженов. Я бросила на него взгляд и заметила, каким суровым и жестким стало его лицо. – Павел, – кивнул он Пашке. – Рад был знакомству.
«Ты гляди, рад он, – буркнул внутренний голос. – А с тобой так не расшаркивался».
Я вздохнула. Это точно. Взгляд зацепился за широкую спину уходящего соседа. Точнее, за то, что пониже. Нет, все-таки неприлично красивый, зараза. И бабы эти… Так и липнут к нему, так и липнут, да и Вика с Иркой смотрят вслед слишком красноречиво.