Когда все разошлись ко мне подошла орчанка, которая спорила насчёт земли для моего рода.
— Возьмешь меня с тремя братьями и четырьмя сестрами? — сразу огорошила она меня. — Они обузой не будут! — поспешила она добавить — Сёстры по хозяйству будут помогать, а братья скот пасти.
— У меня нет скота. — растерянно произнес я.
— Есть, за мной два десятка коров и один бык. Да за другими по пару сотен голов. — ответила она отведя взгляд.
— А родители не против?
— Я старшая в семье. Без меня они уйдут в младшие.
— Прежде чем ты решишь, тебе стоит знать. — вступил в разговор один из старейшин, что стоял и прислушивался к разговору. — Они становятся частью твоего рода и ты её братьев должен будешь одевать обувать, а когда они вырастут, то из твоих рук должны будут получить доспехи, оружие и боевых животных. С девушками почти тоже самое, только им надо будет приданное собрать.
— Зато когда они вырастут то станут воинами рода.
— Если останутся, а не вернутся в тот род, в котором выросли.
— Не уйдут!
— Ты в этом уверена? Я думаю черным оркам везде будут рады!
— Они не чёрные орки. У отца была одна жена из чёрных орков. Ему в его первый поход не повезло — потерял руку. Затем он почти всё продал и снарядил моего брата, но он не вернулся из похода.
— И … — требовательно произнес старейшина когда орчанка замолчала. Я так понимаю чувством такта здесь не утруждаются.
— Затем умерла моя мать и отец. Я с братьями и сёстрами осталась одна, вот и всё.
— Отчего умер твой отец и мать, и куда делись остальные жёны. — требовательно переспросил он.
— От дурной болезни он умер, а жёны когда узнали, сами ушли из семьи. — потупив взор выдавила из себя она.
— Наш шаман посмотрит тебя и твоих родных. Если вы чистые, то я буду просить за вас. А сейчас идите и скажите то, что я велел. — приказал он таким тоном, что я сам чуть не пошёл проверяться.
— Извини, что вмешалась в дела твоего рода и семьи. Но дурная болезнь передаётся через кровь и постель. Для людей она почти не опасна, а вот для нас смертельна. Эта болезнь коварна тем, что женщины могут и не знать о том, что ей болеют. Сама болезнь может ждать год, два или десять лет, а затем за неделю съест. — объяснил он мне свой поступок. Я же лишь поблагодарил богов земли и неба, заодно и предков помянул добрым словом за то, что уберегли от посещения борделя.
— Да и родственников можешь смело брать в род, они не пришли, да и другие рода не будут их заманивать. Вот будь они чёрными я сразу бы тебе не советовал их брать, сманили бы. — произнёс он последнюю фразу с уверенностью в голосе. — Убедившись, что орчанка ушла он добавил — А девка ушлая, сама не местная но отличный кусок земли выбила, как только успела всё разузнать. Хотя женщины они всё узнают даже до того как что то случается, а уж если им надо что-то узнать о конкретном орке. Поверь старому седому орку они узнают всё, даже сколько у тебя монеток в кошельке. Я вот от своей внучки, кстати одной из твоих жён, узнал, что ты помимо всего прочего ещё и барон и у тебя какие то автобусы есть, вроде как хороший доход приносит. Вот потому и бились за тебя столько чёрных орчонок разом. Да и, по чести сказать, больше не было и не будет ещё два года женихов из чёрных орков, девкам либо за тебя было бится, либо ждать или выходить за простых, а от тебя всяко черные детишки пойдут. А от обычных они редко рождаются. — дескать на безрыбье и рак рыба — А как они всё это узнали? — сам спросил и сам поспешил ответить орк на свой ворос — Женская магия. — и поднял палец вверх для солидности, — Хорошей хозяйке не грех позволить в семье верховодить, но это уже вам решать. — а затем спокойно ушёл не прощаясь.