То же и с едой — в духовке я приготовила индейку в кисло-сладком соусе. Готовила строго по рецепту в книге, никакой самодеятельности, но получилось не так, как на картинке. Немного расстроилась, но больше разозлилась. Бросила книгу в ящик, чтобы глаза мои ее не видели!
Переделывать ничего не стала. Будь что будет.
Я привела в порядок волосы, лицо и одежду. Посмотрела на дом — он чист, а еще в нем вкусно пахнет едой.
Я довольна результатом и даже готова к тому, что мою работу могут все равно оценить как «плохо». К моему удовольствию, Том остался доволен. Он приехал поздно вечером и, рассматривая его немного уставшее, но растянувшееся в улыбке лицо, я подумала: «а не переборщила ли?». Может, было бы лучше оставить дом в том виде, в каком он был, и даже сделать его хуже? Быть может, тогда у Тома было бы больше причин разойтись со мной…
Хожу за Томом, он без устали рассказывает о тех днях, что провел в Конектике. Слушаю его и стараюсь даже вникнуть во все, что он говорит, но мысли мои все равно где-то далеко.
Я в некотором замешательстве. Мне нужно сказать всего несколько слов, но я не представляю, когда это лучше сделать.
Когда наступает тот самый момент, что считается лучшим, чтобы огорошить человека невероятной новостью? Когда человек безмятежно спокоен или занят, когда он сидит или стоит, когда он улыбается или вообще не выражает никаких эмоций? Лучше, чтобы это случилось в гостиной или на кухне?
Когда и где наступает тот самый момент?
— Я хочу развод, — прямо говорю я и внимательно всматриваюсь в лицо Тома. На кухне повисла гнетущая тишина, и в воздухе чувствуется странное напряжение. Том на какое-то время потерял лицо. Затем его брови приподнялись вверх, а губы приоткрылись.
Мужчина откладывает газету в сторону.
— Что это значит? — опешил он. — Анна, ты хорошо себя чувствуешь?
— Я в порядке, — быстро отвечаю я, сильнее сжав пальцами теплую кружку. Том смотрит на меня, а я смотрю на него. — Что ты думаешь об этом?
— Что я думаю? — к потрясению на его лице примешался гнев. — Ты несешь бред!
— Из меня не вышла хорошая жена и…
— Почему ты хочешь развод со мной? — требует Том.
— Я не люблю тебя, — сорвалось с моих губ. Вижу, как медленно-медленно пальцы мужчины сжимаются в кулак. — Прости меня, но это так, — добавила я и вжалась в спинку стула, приложив немало усилий, чтобы не вскочить с места и не спрятаться за первой же дверью, где есть замок.
К моему заметному облегчению, кулак Тома разжался. Мужчина молчит. Взгляд его опущен, а брови остаются поднятыми вверх. Он определенно хочет что-то сказать, но будто не способен подобрать нужных слов.