— Вы уедете? — тихо спросила я, выдавая своей интонацией полное нежелание оставаться сегодня одной.
— Только если ты об этом попросишь, — Габриель выпрямился, моргнул несколько раз, и прежняя твердость тут же вернулась в его взгляд.
— Не попрошу, — уверенно заявила я, ощущая как отголосок сигаретного дыма, смешенный с терпким одеколоном и горьким ароматом алкоголя, щекочет мне нос. Я никогда не любила запах сигарет и спиртного. Для меня всё это было предвестником чего-то нехорошего и крепко связанного с образом отца. Но сейчас, ощущать этот аромат мне очень нравилось. Вообще всё, что касалось Габриеля, мне начинало нравиться.
— Хорошо, — его голос прозвучал приглушенно, по коже прошлись мурашки. Что это? Всё еще последствия шока? Или здесь причина в другом? — Тогда я поищу тебе какие-нибудь вещи, а ты пока можешь принять ванну.
— Да… Спасибо, — момент некого сакрального единения прошел, вернулась привычная рутина.
Габриель показал мне, где находится ванная комната и вручил большое белое полотенце. Оставшись наедине со всеми своими мыслями и неоднозначными чувствами, я прошла к ванне и включила воду. Пока она набиралась, я присела на бортик и устало потерла лицо. Сердце всё еще учащенно билось в груди, будоража тело. Я думала о Габриеле, несмотря на то, что он находился за стеной. Я всё думала и думала, с каждым разом осознавая, что, кажется, влюбилась. Вот так просто, взяла и влюбилась. Наверное, это невероятно глупо и скоропостижно, но я ничего не могла поделать с сильным желанием видеть и слышать Габриеля как можно дольше и чаще. Безумие!
Ванна наполнилась, и я, не теряя времени, разделась и села в горячую воду. Напряжение всей последней неделе начало медленно отпускать меня, рождая в душе покой. Я расслабленно откинула голову на бортик ванны и прикрыла глаза. Усталость копившаяся, наверное, годами уходила вслед за всеми плохими эмоциями. Я ощущала некое освобождение, которого мне всегда не хватало. Не знаю, как долго продлится это эфемерное чувство свободы, но хотелось, чтобы оно длилось как можно дальше. Хотелось, чтобы время остановилось и позволило мне отдохнуть, а затем восполнить все свои резервы душевных сил.
Немного понежившись в ванне, я всё-таки мысленно вернулась обратно на Землю и принялась мыть и смывать с себя этот слишком долгий и тяжелый день. Спустив воду, я закуталась в полотенце и подошла к зеркалу, чтобы осмотреть свой синяк на лице. Он уже не был так сильно заметен, но если присмотреться, то можно увидеть его контуры. Голова в том месте, откуда папа мне вырвал клок волос, чуть припухла и немного болела. Но в целом я чувствовала себя нормально.