Получается я почти прошла эти Черные поля. И правда, жуткое местечко…
Оля огляделась, чтобы в последний раз увидеть эту зловещую психиатрическую клинику. Под ее ногами лежал асфальт, очень хороший: ни ям, ни трещин. Даже разметка была начерчена так ярко, как будто бы ее рисовали только вчера. Оля продолжила монолог в своей голове:
Была бы моя воля на все, то я бы никогда в жизни не посетила бы это место во второй раз. Что-то странное тут есть, это меня немного пугает. Хотя, кажется, со временем я стала забывать, что такое страх.
Тот шум в кустах, не повлек за собой ничего особенного, да и что это было, я тоже не могу сказать, просто там никого не было, да и все. Но кто же тогда создал этот шум? Ветер? Нет. Какое-то животное? Нет, там я никого не увидела. Может это опять часть моего воображения или часть моего сна, который показался мне явью, ведь после этого я сразу же легла спать.
Вообще, если бы я знала, для чего лежали эти трупы около психушки, и что там вообще внутри, даже если бы это было бы очень опасно и на самом деле ужасно, то это не произвело бы на меня никакого боязливого впечатления. Меня пугает больше всего неизвестность. Ведь она, как ничто другое всегда перерастает в очередной всплеск мыслей, которые начинают давить на твою голову настолько сильно, что ты начинаешь терять голову от происходящего. Как говорил философ Боэций: «Мысль о смерти более жестока, чем сама смерть».
Да… Иногда я сама поражаюсь, сколько разных темных мест у меня в голове. Если бы меня кто-нибудь спросил, кто такой Боэций. Я бы не ответила. А тут просто «бац», и эта мысль сама по себе всплыла у меня в голове. Интересно, откуда я это помню?
Теперь асфальт закончился и началась бетонная дорога, выложенная из плит. Оля сразу подметила, что за долгое время ее путешествий, она еще ни разу не видела такой дороги. В ней глубоко засела мысль, что автомобильные трассы делаются только из асфальта.
Правильно. Ведь она родилась в крупном городе. Была единственным ребенком в семье. Родители постоянно работали, им было не до нее. Отпуска у них все время находились в разных месяцах, поэтому выбраться куда-то из города возможности не было. На кружки ее не водили, в школе ужасный класс. Друзья появились только в институте. А там уже было не до знакомых. Институт находился в трех часах езды, общежитие выдали, но там находились такие условия, что хуже некуда. Восемь человек в комнате, один стол и один стул. На этаж один туалет и одна душевая, а таких комнат на этаже штук десять. Так что вариант с общежитием откидывался. Оля никогда не путешествовала, что ее иногда очень сильно огорчало. И поехать никуда она тоже не могла. Хоть ее родители и постоянно работали, но они очень сильно ее любили. Слишком сильно. Поэтому тотальный контроль ей был обеспечен со всех сторон.