В Милане со смертью Гвинифорте, естественно, встал вопрос об его преемнике. А Солари, оказалось, дома нет: он в далекой Московии. Выписать! — постановили отцы города. И что же? Аристотель и даже сам суровый великий князь, вообще не охотник мирволить «летунам», отпустили его... без всяких проволочек. [...]
Двенадцать лет оставался Солари на творчески продуктивной работе в родном Милане. В это время он женился. А Москва тем временем осиротела... Сам шеф строителей после военного похода с великим князем на Тверь был, как говорят, за просьбу об отпуске на родину брошен в тюрьму, откуда, как видно, уж не нашел выхода. В опытных руках отсутствующего Солари оказалась острая нужда. Так или иначе, в начале 1490 г. Солари вторично«появился в Кремле в качестве преемника своего шефа и главного руководителя по постройке нынешнего наземного Кремля.
НАЗЕМНЫЙ КРЕМЛЬ.Аристотель и Солари, можно сказать, поделили сферы своих работ в Кремле: Аристотель взял для себя подземный Кремль, Солари — наземный. Из этого не следует, что Солари «подземного» не знал: он вместе с Аристотелем и Андреем Палеологом водворял греческий книжный багаж в подземный сейф.
В каком виде были водворены в хранилище книги — в сундуках или извлеченными из них? Думается, по типу позднейшего архива Грозного — «в сундуках до стропу»(6). […] Впрочем, многие ящики были при водворении вскрыты: Аристотеля инте-
*«Вместе с Андреем Палеологом, который приехал сюда в третий раз.— Примеч. авт.
79
ресовали латинские раритеты, Андрея Палеолога — уникумы ценою подороже...
Максим Грек, когда перевел Толковую Псалтырь из этой библиотеки, преподнес ее великому князю со следующими словами: «Прими убо сия, да не паки в ковчезах, яко же и преже, богособранное сокровище, да воссияет всем обще»(7).
Когда подземный Кремль (а строился он десять лет) стал перерастать в наземный, Аристотель еще находился в Москве (в 1485 г.), верный своему девизу: «Всегда бодр!» [...] Возможно, он был жив еще в 1486 г. Во всяком случае, зачинателем стройки наземного Кремля был Аристотель. И начал он стройку с самой ответственной стороны и с самой таинственной башни: сторона — вдоль Москвы-реки, откуда следовали первые удары врага; башня — Тайницкая. Последнюю недооценивали в веках: она гораздо более сложна (и окутана покровом подземных тайн), чем думали и думают. Недаром же засекреченное на века подземелье — дело рук такого мастера-спелеолога, как Аристотель Фиораванти!
Летописец, который вообще не разбирался в тайниках подземного Кремля, писал по поводу этого знаменательного события: «Майя в 29 заложена бысть на реце на Москве стрелница у Шешковых ворот, а под нею выведен тайник, а делал ее Онтон Фрязин»(8) [...]