Борьба между невесткой Ивана III Еленой(3) и женой Софьей Фоминичной из-за того, чей сын получит московский престол, разделила весь двор на два враждебных лагеря и поставила самого Ивана III в положение, угрожавшее его личной безопасности. Он принужден был «жити в брежении» от своей жены, вынужден был утопить «лихих баб», с которыми та вела темные переговоры, порубать головы сначала боярам, злоумышлявшим против внука Димитрия, и засадить под стражу сына Василия, а затем, в свой черед, казнить приверженцев Димитрия, а его самого, венчанного уже на царство, «посадили в камень и железа на него возложить».
При таких семейных условиях, понятно, Василию не до библиотеки было какой-то там неведомой, подземной. [...1
«ОБЫКНОВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК».Русские
летописи в отзывах о Василии соблюдают крайнюю осторожность, Зато о нем подробнее поведали два иноземца. Первый из них — австриец, барон Герберштейн(4), побывавший в Москве дважды, Другой - епископ Ночерский, Паоло Джьовио(5), которого еще Герасимов посвятил в тайны московского двора. Таким
образом, можно
88
воскресить среду, где действовал Василий, и разобраться более или менее в характере этого государя.
В лице сына Ивана III и Софьи Палеолог мы имеем результат смешения двух рас (Пирлинг). Однако от слияния византийской крови с русской не родилось ни мощного гения, ни выдающегося характера,
Василий III был «дюжинным человеком». Быть может, он больше казался таким, нежели был им в действительности: слишком уж заслоняли его могучие фигуры и отца его Ивана III, и сына Ивана IV Грозного. Тем
не менее и этот великий князь обладал энергией и выдержкой истинного потомка Калиты. Подобно своим предкам, он много потрудился над объединением Русской земли. За Псковом наступила очередь Рязани и Новгорода Северского. Дело территориального объединения России можно было считать законченным,
Нападали крымцы с казанцами и, другой раз, запорожцами. Василий не был Димитрием Донским. Ему недоставало личного мужества. В 1521 г. хан подступил к самой Москве. Москва чуть-чуть не была взята приступом. Великий князь заботился только о своей собственной безопасности. Предоставив боярам оборонять столицу, сам спасся бегством на север. Рассчитывать на помощь Василия III в крестовом походе на турок было невозможно: помехой этому являлась уже его оглядка — как бы чего не вышло! Правда, он громогласно заявлял о своей ненависти к неверным, но ведь удобнее действовать языком, нежели мечом.
Можно ли думать, по крайней мере, что Василий III был благосклонно настроен по отношению к римской церкви и папе? Он