– Мы с моим другом просим прощения за неудобства, вызванные его слабым знанием языка, но мы внимательно изучили условия конкурса и не нашли там требований к уровню владения корейским языком, – пытается Сан У надавить на формальные правила, объявленные агентством. – Поэтому очень просим разрешить ему принять участие в конкурсе, – правила правилами, но требовать что-то от важных людей чревато, лучше просить. – В том случае если моему другу удастся стать трейни в вашем агентстве, он обязуется выучить корейский язык в кратчайшие сроки.
– Откуда же он такой взялся? – недоуменно спрашивает один из членов комиссии.
Из России. Из Российской Сибири – бодро рапортует Сан У. Не зря напрягались, разведывали о языковых познаниях комиссии. Но верно ли они все выяснили? Несколько мгновений Сан У кажется, что вот сейчас кто-нибудь заговорит с Джоком по-русски, и все развалится. Но комиссия молчит.
– Пусть представит свои навыки, – распоряжается тот же сотрудник и более тихим голосом добавляет для других представителей агентства. – Давайте сейчас посмотрим, а потом посоветуемся с головным офисом.
Сан У тихо командует Даниле: «Танцуй», – и отступает. У Данилы на это слово уже выработался рефлекс. Он на автомате, не задумываясь и не дожидаясь, когда зазвучит музыка, исполняет небольшую связку, сформировавшуюся во время приснопамятного танцевального марафона. Сан У ожидал, что Джок будет исполнять более позднюю версию своего танца и напрягается, но он зря переживает, комиссию выступление вполне удовлетворило. Сказать, что иностранец совершенно не умеет танцевать, – это погрешить против истины, а по условиям конкурса на предварительном прослушивании при регистрации отсекаются только полные неумехи. После танца Сан У подходит к Даниле и так же тихонько командует: «Теперь песню. Спой, спой!». Данила, все еще погруженный в свои думы, с некоторым трудом осознает, что же хочет от него Сан У, хотя как раз эти слова по-корейски уже отлично знает. Когда смысл слова «песня» доходит до сознания, он поет первое, что выскочило на язык. Много позже, когда друзья допрашивали Джока, что же он пел на первом прослушивании, он даже не смог этого вспомнить. Кажется, что-то из программы хора музыкальной школы. Может быть, даже то самое соло, которое когда-то наградило его прозвищем, которое сейчас, стараниями Сан У, стремительно превращается в сценическое имя. Сан У с интересом прислушивается. Эту песню он от Данилы еще не слышал. А еще он ни разу не слышал, как Джок поет а капелла, без гитары. Голос у Данилы чистый и певучий, и сейчас звучит, пожалуй, даже интереснее, чем на музыкальных посиделках с Сан У и Джи Су. Комиссия опять начинает перешептываться и переглядываться, после чего отправляет иностранца фотографироваться.