Прислонившись ухом к двери, я ровным счетом ничего не услышала. Но ведь так дело не пойдет!
— Уши есть, но слуха лишена сейчас,
Дай услышать то, что скрыто от глаз.
Мой шепот наверняка был едва слышен даже в этой густой тишине.
Заклинание придумывалось на ходу, но оттого не являлось плохим. Главное, это эмоции, с которыми произносишь слова. Если верить в себя, если жаждать его исполнения всем сердцем, тогда все получается.
Новых зафиксировано не было, но это совсем не означает, что преступник перестал действовать. Скорее всего выжидает или подозревает, что его ищут.
Если Гномка все помнила после смеси из листьев гиостии, то может помнить кто-то еще. Надо это проверить, — требовательно произнес Калест. Голос его насквозь пропитывали ледяные нотки.
— А что на счет парней? Никто не хочет мне помочь? — возмущенно спросила Багира.
— Да ты и сама неплохо справляешься! — пошло хохотнул Бальши, а за дверью что-то явственно треснуло.
— И еще добавлю, — пригрозила стервозина, но голос ее изменился в мгновение ока, став мягким и каким-то даже мурчащим. У меня Копер так сладкое выпрашивал: — Лест, мне уже надоело целоваться с каждым встречным. Может быть, можно придумать что-то другое?
— Можно, — согласился Калест совершенно безэмоционально, но не уверен, что ты согласишься на второй вариант, если тебя первый не устраивает.
За моей спиной что-то скрипнуло. Остро ощутив на себе чужой взгляд, я молниеносно обернулась, замахиваясь, чтобы в случае чего иметь возможность просто сбежать, но никого не было. Ни в пролете, ни на ступеньках.
Сглотнув слюну, что вдруг стала вязкой, я сделала шаг по направлению к арочному проему. Двери в коридор четвертого этажа были гостеприимно распахнуты. Еще один шаг…
Чужие пальцы легли мне на плечо и с силой сжали нежную кожу. Крутанувшись, склянку об пол я все-таки разбила. Сердце стучало как сумасшедшее, пока все вокруг заволакивало густой дымовой завесой, однако лицо Джэйлиба я разглядеть успела.
Пусть у обоих близнецов были светлые волосы и почти идентичные черты лица, у Заучки глаза все-таки больше отдавали в зелень, так что ругался сейчас, не подбирая слов, именно он. Ругался, потому что дышать было нечем.
Я честно пыталась вырваться из его хватки, но так получилось, что кашляя и размазывая слезы по щекам, в коридор четвертого этажа мы вывалились все вместе, плотно закрывая за собой двери, чтобы дым не пошел дальше по коридору.
— Гномка! Я тебя убью! — сипло угрожал Калест, заходясь надрывным кашлем.
— А ты сначала догони! — нагло вякнула я, уворачиваясь от чужих рук.