— Поймайте всех оставшихся в живых лошадей, они нам понадобятся. — Обратился Ману к своим воинам. — Соберите все оружие и доспехи гномов, со всех лошадей снимите панцири. Трофеи на повозки и в Теранос, а гномов сжечь.
Ману развернулся и, закинув тело Урюк-Ксая на плечо, побрел в город. Люди выполнили приказ, и к вечеру в город въехал обоз с трофеями. Не дожидаясь следующего дня, Ману перенес несколько повозок запряженных волами через завалы ущелья и направился к верхнему городу. Дозорные на стенах верхнего города увидели одинокую фигуру большого человека, медленно идущую по дороге. За ним ехало несколько повозок. Человек кого-то нес на плече. Он не был вооружен. С ним не было охраны. Гномы решили, что это парламентер и отправили за Громли-Ксаем. Человек неспешно подошел к высоким воротам и бросил тело мертвого гнома к своим ногам. Дозорные увидели, что гном облачен в золотые доспехи и поняли, что помощи им ждать больше не откуда. Ворота со скрипом отворились, и из них вышел Громли-Ксай.
— Ты знаешь этого гнома?
Громли наклонился над трупом и слезы потекли с его глаз.
— Да, человек. Я знал этого гнома. Это мой принц Урюк-Ксай.
— Тогда тебе знакомо и это.
Ману махнул рукой и с повозок слетели покрывала. Они обнажили окровавленные доспехи кавалеристов Дуртараса.
— Знакомо. — Прошептал Ксай и, еле сдерживая слезы, продолжил. — Как твое имя человек.
— Ману.
— Ты и есть избранник из пророчества?
— Нет. Избранник мой великий князь Адонай. Я же его брат.
— Что ты хочешь, Ману брат Адоная?
— Мы можем держать вас в осаде, пока вы не передохните с голоду. Все ваши запасы сгорели в нижнем Тераносе. Сколько вы продержитесь? День? Неделю? У меня времени много. А вот у вас его нет совсем. — Ману махнул рукой и обоз начал разворачиваться в обратную дорогу. — Завтра на рассвете я буду ждать тебя в ущелье. Там ты мне и расскажешь, почему я не должен убить вас всех.
— Я могу забрать тело принца и похоронить его.
— Я же не зверь какой-то. Конечно, забирай.
Ману сплюнул и, покачиваясь, пошел вниз. Громли приказал стражникам отнести тело Урюк-Ксая в храм Менди верхнего города. Всю ночь Громли провел на балконе своего дворца в верхнем городе. Он безмолвно взирал на огни нижнего Тераноса. Еще вчера он пировал в нем со своими Ксаями и АкХанами. Они спорили, кто убьет больше людей, а кому достанется голова избранника. А сегодня добрая половина благородных гномов заживо сгорела в огненном зелье Менди, а в городе пируют люди. Ветер доносил до его ушей радостные тосты и обрывки веселых песен. Вчерашние рабы праздновали уничтожение тяжелой кавалерии Дуртараса и гибель принца клана белой бороды. В верхнем же городе царила тишина и уныние. Гномы прощались с Урюк-Ксаем и готовились к своей незавидной участи. Человек был прав, еды в городе хватит дня на три, ну может, они протянут неделю. А затем сильные начнут убивать слабых и поедать их плоть. Громли не мог допустить такого падения нравов. У него не остается выбора, он должен согласиться на условия великана. Но жить в рабстве он тоже не собирался, как и не собирался умирать. У него было пару козырей в рукавах и завтра он предъявит их человеку. Размышления миссира прервал звон траурных колоколов. Погребальный обряд был завершен. Тело Урюк-Ксая вынесли из храма и предали огню. Завтра Громли соберет его остывший прах и отвезет отцу в Дуртарас.