- О моих платьях ты высказался очень откровенно, - хмыкнула я. – Я буду платить той же монетой, снисхождения не жди.
- Отлично. Я тоже хочу объективного взгляда. Большинству женщин нравится. Но интересно, что ты скажешь? Сможешь ли подавить обиду за мои слова о твоей коллекции и высказаться непредвзято.
- Я не обиделась.
- Не верю. Но это сейчас неважно. И хочу показать, чего ты себя лишила. Всем своим девушкам я дарю небольшие сувениры. Посмотришь и, возможно, передумаешь.
- Нет, не передумаю. Я не продаюсь ни за сувениры, ни за деньги.
- Я и не собираюсь тебя покупать. Я тебя соблазняю, - хищно улыбнулся Марк. – И я еще не потерял надежду, - я не верила Полонскому. Он просто шутил. Хотя, согласись я, он бы точно не отказал себе в удовольствии заполучить в постель очередной трофей.
- На ужин вернемся сюда, а вечером отвезу тебя домой, как и обещал.
Темно-синий Порше с открытым верхом стоял на подъездной площадке перед центральным порталом клуба.
Я сняла венок и положила его на парапет лестницы. Молодой человек в униформе учтиво распахнул передо мной дверцу спортивного автомобиля. Я снова почувствовала себя принцессой. Марк сел за руль, повернул ключ зажигания, и машина рванула с места.
- Знаешь, у тебя в принципе неплохие модели, - вдруг произнес Марк. – Но над ними надо еще работать и работать. Они слишком сырые. Вот у… Как ее зовут? Жгучая брюнетка. Твоя ровесница…
- Ирина Дементьева, - подсказала я.
– Да, точно. У ее коллекции более целостный образ. Я бы мог тебе дать несколько советов, но ты отказалась.
- Ты дизайнер женской одежды? – саркастически поинтересовалась я.
- Нет, - Полонский покрутил ручку приемника.
« Из Колымского белого ада
Шли мы в зону в морозном дыму.
Я увидел окурочек с красной помадой
И рванулся из строя к нему.
«Стой, стреляю!» - воскликнул конвойный.
Злобный пес разорвал мой бушлат.
Дорогие начальнички, будьте спокойны,
Я уже возвращаюсь назад…» - пел сипатый голос.
- Нравится? – иронично спросил Марк.
- Нет, не люблю уголовный шансон, - поморщилась я.
- Ты пишешь музыку, или может быть стихи? – в словах Полонского сквозила нескрываемая ирония.
Я догадалась, к чему он клонит:
- Ладно, признаю, для того, чтобы сказать, нравится что-то или нет, не надо быть специалистом в конкретной области.
- Так что зря ты обиделась.
- Я не обиделась, а разозлилась. На то, что ты мне сделал сомнительное предложение.
- Любой труд должен оплачиваться, - заметил Марк. – И критика тоже.
Он переключил канал. Теперь в динамике хрипел мой любимый Луи Армстронг.
- Это подойдет? Нравится?