Поднявшись по винтовой лестнице на уровень примерно третьего этажа, мы вошли в просторный жарко натопленный зал. Барон гостеприимно предложил занять кресла возле камина. Позвонив в магический колокольчик, дождался появления служанки, и распорядился:
– Вино, бокалы и закуску.
Пока накрывали небольшой столик, мы вели все ту же успевшую поднадоесть игру: я хвалила, восторгалась, хозяин млел от моих медоточивых речей. Составивший нам компанию Джереми откровенно скучал, слушая мои незавуалированные дифирамбы. Я же из шкуры вон лезла, ощущая, что еще немного и от улыбки у меня сведет лицевые мышцы.
– Знания… – горделиво выпятив грудь и расправив ссутуленные прежде плечи, многозначительно произнес барон Элиас. – Некоторые из них засекречены, и я искренне удивлен вашей осведомленностью. Воистину грядут перемены, – задумчиво покачал головой он. – Прежде женщин ничто кроме ведения хозяйства не волновало. Так каким из направлений научной деятельности моего предка вы интересовались? – неожиданно усмехнулся он, словно давая понять, что мой маневр с лестью хоть и приятен, но не остался не замечен.
– Он занимался изучением феномена иномирности и дешифрованием, – не стала ходить вокруг да около я, чем кажется удивила обоих собеседников.
– Вы я так понимаю, иномирянка, – не столько спросил, сколько констатировал пожилой человек, протягивая мне бокал с янтарной жидкостью. – Ищете способ вернуться в родной мир? – поинтересовался он, и при этих словах Джереми почему-то явственно напрягся.
Уж что-что, а о том, что это не так и просто мне прекрасно известно, не зря же столько жертв пришлось принести для возвращения Дениуса. Видимо предок сидящего напротив мужчины не оставил о своей методике почти никаких сведений. Иначе, какими бы секретными они ни были, их использовали бы, но нет, вместо этого искусственно создавали белых ведьм. Однако даже упоминать о подобной осведомленности явно не стоило, эта информация не предназначена для посторонних, коей в первую очередь являюсь я сама.
– О нет! – как можно беззаботнее воскликнула я. – И в мыслях не было. Я оказалась здесь в младенчестве, и что было там не помню, а соответственно ни по кому не скучаю и ностальгия меня не мучает.
– Тогда что вас привлекло в трудах Стефана Элиаса? – уже совсем другим, ставшим серьезным, тоном, уточнил барон.
В голове заметались мысли. Да, он явно не так уж и прост, и не исключено, что как-то связан с тайной канцелярией. Я почти уверена, Его Величество знает о моем полном доступе в закрытый фонд академической библиотеки, а значит, мне ничего не грозит. В теории… А на практике, лучше не привлекать к себе лишнего внимания, и для алиби требуется невинное обоснование моих интересов. Вот только что сказать?