Как и в случае с игрушкой, у Ёжкина были иголки, совсем не колючие. В случае опасности или несправедливости иголки начинали топорщиться, становились острыми-острыми, даже чуточку страшными. Дракончик приходил на выручку в самых опасных приключениях маленьких волшебников, проявлял смекалку, мужественно сражался с врагами, неминуемо одерживая победу. Когда заканчивался бой, опасность миновала, лишние иголки прятались.
Раньше Ёжкин жил один в пещере, выходящей на отвесный утёс и морскую гладь синего-синего далёкого моря, поэтому слыл не слишком воспитанным дракончиком. Он ругался, да-да. Основным и самым гневным ругательством у Ёжкина была «Морковка». Ругательство казалось несерьёзным, но рассчитано было на детей. Можно было взять слова: «Шоколадка», «Газон» или «Сельдерей», но я остановилась на морковке. Не серьёзный корнеплод, богатый каротином, преобразующимся в организме человека в витамин А, а обычная «морковка».
Чувствуя опасность Ёжкин говорил: «Морковка».
В бой шёл с победным кличем: «Морковка!».
От обиды плакал: «Морковка…», но плакал Ёжкин редко, он был отважным дракончиком, похожим на ежа, а не плаксой.
Книга не пользовалась популярностью, а вот Ёжкина читатели полюбили. Справедливо. Маленьких волшебников очень много, а дракончик, похожий на ежа – один-единственный.
Я написала отдельную историю о Ёжкине, где он выступал в роли главного героя. А следом вторую. Книга стала популярна не только среди детей, но и среди взрослых. Про Ёжкина читали студенты и пенсионеры, школьники и военные. Маленький колючий дракончик приглянулся читателям, а ругательство «морковка» стало нарицательным.
В день выхода второй книги я ушла из дома родителей и рассталась с Вальдемаром. Мне нужно было писать третью книгу о приключениях неунывающего, отважного дракончика с фетровыми иголками, но… он умер. Ёжкина словно не стало. За год я не написала ни одной строчки о нём.
Я писала статьи о медицине, здоровом питании, лекарственных препаратах, инновациях в области женских колготок. Написала книгу о грустном маленьком иллюзионисте, но о Ёжкине… ничего.
А маленькая девочка из далёкого посёлка в бескрайней стране, борющаяся с несправедливым и страшным недугом, ждала третью книгу. Верила в Ёжкина, как в своё выздоровление. В то, что силы добра всегда побеждают зло, а маленькие храбрые дракончики живут вечно.
Спала я плохо, очень плохо. Одновременно было холодно, будто окна распахнули настежь, впуская сибирский мороз, невыносимо душно, вдобавок жарко, как в парной.
Мысли о Ёжкине подняли с самого дна души воспоминания, всколыхнули утрамбованный метровый ил. Поднятая муть не давала безмятежному сну победить дневную усталость. В тягучей полудрёме я мучилась от жара и холода одновременно. Что-то огромное, горячее придавливало меня со спины, не давало вывернуться, освободиться, проснуться…