А может… Я посмотрела на улыбающегося Кирилла Сафронова… Навсегда?
Пальцы, выпростанные из тёплых варежек, замерзали, когда я пыталась пристроить красный лоскуток среди цветных сосулек, обжигающих холодом. Мне помог Кир, накрыв мою кисть своей, прижимая горячую ладонь, скользя пальцами по пальцам чуть дольше и интимней, чем требовали обстоятельства.
Периферическим зрением я отметила, что Богдан направился за Тойоту, в итоге скрылся из вида, уводя за собой любопытных, жизнерадостных питомцев.
– Никогда не чувствовал ничего подобного, – тихо произнёс Кирилл, смотря на меня сверху вниз, не наступая при этом, оставляя мне место для шага назад, а я думала, что тоже не чувствовала ничего подобного. Не чувствовала так. Так щемяще, колко, на полные лёгкие. Будто все мои предыдущие отношения были жалким подобием того, что происходит сейчас. Может произойти.
– У меня есть с собой помада, – ответила я, нервно облизав губы.
А потом не чувствовала ничего. Ни прошибающих энергетических потоков, ни биолокационных аномалий, ни морозца, щипающего щёки и кончик носа. Лишь губы Кира на своих губах и непристойное, учитывая ситуацию и температурный режим, желание.
Сидеть на обратном пути рядом с Богданом стало ещё более неловко, чем до этого. Был бы на его месте жизнерадостный Егор, целующий украдкой Ольгу, смотрящий незамутнённым взглядом на дядю Андрея, игнорируя его недовольство, я бы ничуточки не смутилась. Взрослые, свободные люди имеют право на поцелуи в любом, даже самом неожиданном месте, в неподходящую погоду, но… Богдан же никак не реагировал на произошедшее, следил за дорогой, порой перекидывался репликами с Киром.
На одном из перекрёстков мы остановились, там уже стоял старенький минивен белого цвета. Из машины выбрался худощавый мужчина лет пятидесяти, взмахнул рукой, приветствуя нас, подошёл ближе к Тойоте. Мы с Кирилом тоже вышли, Богдан предварительно взял на поводки своих беглецов и встал рядом с нами. Дверь оставили приоткрытой. Овчарка не могла выбежать сквозь щель, а нам было отлично видно происходящее.
Собачья морда напряжённо вытянулась, повела носом, навострила уши, недоверчиво поглядывая на приоткрытую дверь. Мужчина подошёл ближе и негромко сказал:
– Алёна?
Овчарка встряхнула ушами, хвост с силой замолотил по полу.
– Алёнка?
Собака подскочила, с трудом размещая лапы в просторном салоне, запрыгнула на сиденье и уставилась в окно на мужчину, переминаясь с лапы на лапу, быстро семеня на месте, нетерпеливо поскуливая, размахивая хвостом, как лопастями самолёта.
– Ко мне, – сказал мужчина, разведя руки в сторону.