— Ну? Говори или убирайся, — бросила она взгляд в сторону дель Пьёро, и вернула внимание к частям Карающей Длани, всем своим видом демонстрируя, что рассказ ее не интересует.
— Твоя мать — Мария, настоятельница монастыря, — выговорил на одном дыхании Сельмо.
Джетта дернулась, как от удара. Она никак не прокомментировала новость. Темная пристально разглядывала Кадуцей, который вертела в руках. Дамиану показалось, что, при этом на ее лице отразились чувство обиды и… разочарования, может быть? Вряд ли они были вызваны артефактом.
Паладин, выждав минуту, продолжил. Он рассказывал сухо, безэмоциально, короткими режущими фразами описывая жизнь женщины, подарившей Джетте жизнь. Аквилеро понял, почему дель Пьёро не мог подняться. Его самого придавило тяжестью истории. А ведь он слушает ее из вторых уст. И в укороченном варианте.
Джетта по-прежнему изображала, что рассказ ее не интересует. Она еще раз заглянула в сумку — чтобы вынуть сверток с воровскими инструментами. Темная бережно развернула его на кровати и стала что-то отковыривать от артефактов. Наконец ее лицо осветилось догадкой, и Плеть прочно соединилась с Рубиновым Глазом. Она хочет попытаться собрать Длань! Сельмо закончил свою историю, и, будто подгадав, Джетта с щелчком вогнала Кадуцей в Рубиновый Глаз. Она подняла взгляд на Аквилеро. В нем читалось торжество. Потом перевела его на Паладина. Тот не оценил триумфа Темной:
— Твоя мать просила передать тебе предание о Длани.
Слова о пробуждении Пантеры вызвали у магички куда больший интерес, чем вся предыдущая история.
— Я считаю, что тебе нужно встретиться с матерью, — подвел итог Сельмо.
— Считай. Кто ж тебе запретит? — пожала плечами Джетта. «Кто ж меня заставит?» читалось между строк.
— Она передала тебе еще кое-что.
Сельмо с трудом поднялся и подошел к кровати. Помедлил немного и, не решившись присесть на расправленную постель, опустился на колени. Темная ощутимо напряглась.
— Протяни правую руку ладонью вверх, — почти торжественно произнес дель Пьёро.
— Да, да. «И закрой глаза», — фыркнула Джетта.
— Глаза можешь не закрывать, — устало выдавил Паладин. — Только будет больно.
Он накрыл своей кистью ладонь магички. Наступила тишина. Спустя несколько минут Темная произнесла.
— И?
Сельмо поднял руку. Посмотрел на ладонь Джетты.
— Птичка не вылетела? — насмешливо поинтересовалась девушка.
Паладин посмотрел на свою руку и выругался.
— Он не снимается! — возмутился дель Пьёро.
— Он? — не понял Аквилеро.
Напарник показал ему ладонь со звездой из треугольников. Дамиана стал разбирать смех. Не иначе, нервное. С трудом удержав смешок, он спросил: