Я оглядела крошечную клетушку без окон, подсвеченную под потолком несколькими неоновыми трубками. Раскладушка, застеленная сначала резиновой, а сверху впитывающей простынёй, да квадратный столик в углу — вот и вся обстановка. Места в помещении совсем не остаётся. Но зато мальчишка теперь может или спокойно умереть, или спокойно прийти в себя.
— Да, а что с заказом? — вспомнила я. — Представляю, что нам скажет Карпенко.
— Я с Виталькой сам разберусь, — отрезал Эрик. — Шуму будет много, как всегда, но он поймёт.
Эрик напоследок бегло осмотрел лежащего на раскладушке парнишку, прикрыл его старой залатанной простынёй и махнул мне:
— Пока всё. Пойдём.
— Кто за ним присмотрит? — уточнила я, покидая каморку вслед за Эриком.
— У меня полно добровольцев, — усмехнулся Эрик, кивая в сторону общей комнаты, откуда слышался нестройный гул.
Подопечным своим Эрик доверял полностью, и мне это всегда казалось совершенно неоправданным легкомыслием.
— Ты уверен, что никто из них не сорвётся?
— У меня не тюрьма, Лада, — устало вздохнул Эрик. — Я для чего тут торчу? Чтобы дать им шанс. И они все неплохо справляются.
— Даже Вероника?
Эрик усмехнулся:
— Она ведёт себя образцово.
— О, Боже… — только и пробормотала я. — Нашёл образец. Когда-нибудь она тебя сожрёт и не подавится.
— Надеюсь, что нет, — твёрдо возразил Эрик. — А если ты так волнуешься, может быть, сама хочешь помочь? Подежурить ночью? У меня ещё четверо в коконе, не такие тяжёлые, конечно.
— Я бы помогла, но у меня сегодня свидание.
— А, — равнодушно отозвался Эрик. — Ну, удачи.
Я кивнула и пошла к лестнице, ведущей из подвала наверх.
— Лада! Я забыл совсем… — окликнул меня Эрик. — Деньги-то… У меня наверху, в кабинете.
— Да не надо, — отмахнулась я. — Есть у меня пока.
— Правда?
— Да правда, правда. Думаешь, я на паперти побираюсь?
— Кто тебя знает, — проворчал Эрик.
Я поднялась наверх и, не заглядывая в кабинеты, выскочила наружу.
На парковке около здания, кроме машины, на которой мы привезли парнишку, появилась ещё одна: здоровенный джип Виталия Карпенко, начальника дружины. Сам Виталий стоял, опираясь задом о капот, и говорил по мобильному. Увидев меня, он взмахнул рукой и поманил к себе. Пока я к нему подходила, он убрал телефон.
— Ну, что? Опять за старое? — хмуро уточнил он.
Хороший у нас начальник, хотя лучше его не злить.
— Опять, — подтвердила я. — Извини, Виталик.
— Виталий Сергеевич, — строго поправил меня Карпенко. — Это я тебе на шашлыках Виталик. А здесь Виталий Сергеевич.
— Извините, Виталий Сергеевич, — кивнула я. — Да, опять. Лёха Марецкий нажаловался?