— А если ты этого состояния не дождёшься?
— Ну… тогда будет другой разговор. С Райдой, — сурово подытожил Максим.
— Откуда ты столько об этом знаешь, Макс? Если не жил дома с восьми лет?
Максим поморщился, словно от боли.
— Во-первых, Лада, мой дом — здесь…
— Извини.
— Во-вторых, я это знаю, потому что мой отец всю свою жизнь изучал эти процессы. Много-много лет. Он и теперь ещё иногда пытается, только сил не хватает. И он всю жизнь надеялся, что я продолжу его дело, поэтому собирался меня учить. Правда, я не проявил ни желания, ни таланта. Научился управляться только с тарками проникновения. Отец хотел, чтобы я мог ходить в пограничье и обратно без всяких усилий и посторонней помощи.
Я вспомнила его отца, которого видела всего несколько раз, и кажется, он остался от меня не в восторге. Невысокий, худощавый, немногословный мужчина с умным, но бесконечно усталым взглядом и болезненной улыбкой. Ещё совсем не старый, но не по годам немощный после всех своих хворей. Меня тогда удивила его манера говорить: медленно, выговаривая длинные слова чуть ли не по слогам, да ещё и с лёгким, едва уловимым акцентом. Я тогда подумала — нарушения речи после инсульта, но, как оказалось, дело было не в этом.
— И как же теперь? Ты не собираешься продолжать его дело?
— Не собираюсь. Для этого недостаточно домашнего образования, увы, — усмехнулся Макс. — Да и желания иметь с этим дело у меня нет. Ходил на родину несколько раз, по настоянию отца. Хотя, конечно, интересно было. Опять же: не без приключений…
— Это стычки с бандитами — приключения? Как же ты раньше от них живым выбирался?
— А они только теперь такими важными птицами стали, что выкуп требуют, — буркнул Макс.
— Да уж, не везло тебе на родине.
— Это были мелочи.
Он внезапно помрачнел и тяжело сглотнул.
— Ты что, Максюша?
— Не прощу себе никогда, что позволил этому случиться с тобой.
— Не говори так! Ты не виноват ни в чём, — пролепетала я, вспоминая невыносимое пророчество Алиши.
Макс посмотрел на меня и через силу улыбнулся:
— Забудь, я разберусь с этим. Пойдём отсюда. Всё-таки это поганое место мешает мне даже думать нормально.