Раздался стук, затем дверь приоткрылась и в кабинет заглянул Уоллес, секретарь Блада.
– Ваше превосходительство, пришел капитан брига «Мария», мистер Моранда.
– И что ему нужно?
– На «Марии» доставили лошадь для вашего превосходительства, и капитан Моранда хотел бы знать, какие будут распоряжения…
Питер молчал, потирая ноющий висок – усталость, с которой в последние месяцы он свыкся и почти не замечал, вдруг свинцом навалилась на него. На лице Уоллеса проступило замешательство, он выжидающе смотрел на губернатора.
– Хорошо, – сказал наконец Блад. – Передай капитану Моранде, что через… через час я буду на причале.
* * *
Июль 1694 года.
Спаниш-Таун.
Из конюшни донесся глухой удар, и Арабелла, которая наблюдала за игравшей возле ее ног дочкой, прислушалась.
– Да чтоб тебя, чертова скотина!
Вопль слился со звуком еще одного удара, затем что-то с треском упало. Сдвинув брови, молодая женщина посмотрела в сторону конюшни.
– Ах ты, зверюга! – раздался очередной вопль.
– Мэри, займись Эмили, – велела она сидевшей поодаль няне и встала с кресла.
Пока Арабелла пересекала двор, она успела узнать громогласное и откровенное мнение Тони, их конюха, по поводу вороного дьявола, которому место на живодерне.
Конюшня, построенная еще при испанцах и когда-то принадлежавшая губернатору острова, была огромной. Арабелла вошла во внутрь и направилась вдоль длинного ряда стойл, в большинстве своем пустых, в ее дальний конец. Там, отдельно от остальных лошадей, томился вороной Фуэго – странный и неожиданный подарок дона Иларио де Сааведры, который был, по словам Питера, его давним другом. Напротив стойла Фуэго нерешительно топтался Тони.
– Тони, что происходит?
– Ох, миссис Блад, прошу прощения, – конюх закрывал левый глаз ладонью, в его взлохмаченных волосах торчали соломинки. – Стало быть, зашел я к нему, воду принес, а он! Ну сладу же никакого, второе стойло уже разбивает!
Вороной ответил ему высоким, злобным ржанием и вновь обрушил удар копыта на многострадальную перегородку.
– Да сами смотрите!
Фуэго кружил по стойлу, по его шкуре пробегала нервная дрожь. Арабелла шагнула вперед и негромко проговорила:
– Фуэго… Caballo… Вuen caballo.
Жеребец прянул ушами и фыркнул. Он остановился напротив Арабеллы, но когда она протянула руку к его морде, задрал голову и шарахнулся прочь.
– Бога ради, миссис Блад, не приближайтесь к нему! – взмолился конюх. – Он еще и цапнуть может!
– Думаю, он тоскует по прежнему хозяину, – предположила Арабелла. – Я поговорю с Питером. Ты знаешь испанский, Тони?
– Да как-то не довелось, – хмыкнул конюх.