— Ты ведь сейчас эту чушь на ходу сочиняешь, да? — фыркнула я, закатив насмешливо глаза. — Запугиваешь меня. Зачем?
— И правда, зачем бы мне это? — оскалился он, и я залипла на его зубах. У мужика были клыки. Не длинные, но крупные и широкие. — Не много ли чести для той, кого, скорее всего, нужно будет прикончить уже через месяц?
— Да кто вам право дал приговоры выносить смертные?! — взорвалась я и шарахнула обоими кулаками по стеклу. — Вы кем себя возомнили вообще?
— Теми, кто не дает гуям заполонить собой все вокруг, например. Прикинь, как быстро может вырасти их численность, учитывая, что жен у каждого может быть до двенадцати голов, если все невесты удачно пройдут трансформацию. И предохраняться они не утруждаются. Так что ежегодно рожают целую толпу новых ублюдков, которые уже лет через двадцать пять создадут свои семьи. И так до бесконечности.
— Я отказываюсь во все это верить, ясно? — Нашел идиотку, читает он мне тут лекции по биологии мифических существ! — Это что, продолжение все того же дебильного квеста? Так вот, я отказываюсь и дальше принимать в нем участие, ясно? Выпускайте давайте и имейте в виду, что я намерена отсюда сразу пойти в клинику и сдать кровь, чтобы узнать, чем вы нас травили. А потом — к копам, заявлю на ваш психованный бардак, и пусть разгонят к чертовой матери.
— Ясно, ошибся я. Ты все-таки дура, — пожал плечами мошенник и грубиян.
— А ты — хам и больной на голову, выдумывающий всякую ахинею. Открывай давай меня!
— Имя? — потребовал он, но я забила и, глядя с вызовом, указала на дверь своего аквариума.
— А ведь я могу тебя пытать, — небрежно бросил он, покачнувшись с пятки на носок.
— Да за что?!
— Не за что, а почему. Ты умудрилась не ответить ни на один мой вопрос и только вытягивала информацию из меня. Так не пойдет.
— Не пойдет запирать меня, как какого-то непристроенного щенка в зоомагазине, и втирать всякую чушь, — разозлилась я окончательно.
— То есть собственным глазам ты не веришь? — указал он на мои руки, упертые в прозрачную преграду между нами.
— Ай! — Я отшатнулась назад, увидев опять вылезшие когти. Затрясла бешено кистями под злой смех Гро.
— Ага, потряси сильнее, отвалятся небось. Можешь откусить даже попробовать, вместе с руками. К утру, правда, новые отрастут.
— По-твоему, это смешно? — взбесилась я, и голос вдруг сломался, став басовитым рычанием.
Офигев, я зажала ладонью рот, вспоров при этом когтем собственную щеку и чуть не лишив себя глаза. Полилась кровь, я врезалась лопатками в гладкую стенку и сползла по ней вниз. Стало страшно. И жалко себя. Слезы брызнули сами собой. Отрицать очевидное больше не выходило. Но и принимать все в качестве новой действительности было чересчур.