— Селма, ты ду-ура!
— Я когда-нибудь прибью этого кошака! — со злостью прошипела в ответ незадачливая шпионка и застонала.
— Улья! — Грозный окрик хозяина заведения осадил хохотушку. — Живо на кухню! Селма, за водой!
— Я ногу сломала, отец! — заныла толстуха.
— Жаль, что не шею! — отозвался «добрый» папаша.
Скрывать не надо своего недуга
От двух людей: от лекаря и друга
Аттар Фарид-ад-дин
Глаза не верили, ум отказывался понимать. Вид из окна очередной раз довел меня до состояния, близкого к шоку. Я запретила себе думать и рассуждать о том, как оказалась в незнакомом месте, как выжила после того выстрела, как приобрела свою невероятную жизненную форму. Но действительность с упорством медоеда подбрасывала все новые и новые сюрпризы моему измученному сознанию, подводя к хрупкой грани, за которой только замкнутый мирок помешанного рассудком. Как определить этот самый переход? В какой момент все видимое мной станет обыденным? Может быть, когда перестану удивляться и равнодушно смотреть на окружающее меня?
На улице лето. Зелёные кустарники вдоль широкой грунтовой дороги на подъезде к трактиру обильно припорошены серой пылью. Большая утоптанная площадка перед крыльцом. Справа что-то похожее на фруктовый сад. Слева каменная конюшня и еще какие-то постройки. Из окна комнаты видно, как тракт, убегая на несколько десятков метров от заведения, делает резкий поворот и скрывается за полосой леса.
Когда вдруг из этого поворота выкатила повозка, похожая на дилижанс, запряженная четверкой лошадей, остановилась во дворе и из него высыпали граждане путешественники, я только рот открыла, округлив глаза. Но когда за ней минутой позже на скорости влетела карета о двух конях!.. Ноги мои подкосились. Я все смотрела на знакомые по фильмам и картинам конструкции этих транспортных средств, тяговую силу, какие-то тюки и кованые сундуки на крыше и запятках экипажей и совершенно не замечала прибывших. Здесь меня поджидало очередное потрясение.
Определить, к какой эпохе относился стиль одежды людей, было сложно. Середина… конец девятнадцатого века? Или упрощенный вариант классицизма? Не было пышных многоярусных юбок на женщинах, изобилия цветочков, бантиков и рюш. Наблюдалась сдержанность цвета и фасонов. Головные уборы тоже не отличались чрезмерностью аксессуаров в виде перьев и лент. От дилижанса к трактирному крыльцу неторопливо шагали две дамы в шляпках-таблетках с вуалью, а из кареты выкарабкалась женщина в возрасте, на седой голове которой красовался чепец.
Это не староверы! Не староверы! И я не знаю, как это объяснить! Присела за стол, приводя свои мысли в относительный порядок. Такой беспомощной себя ещё никогда не чувствовала. Даже когда хоронила маму…