— Прости, что мои люди поступили так с тобой. Это была единственная возможность взять тебя живой.
— Зачем?
Давыдов подошел к ней вплотную. Агата разглядела его лицо — осунувшееся, уставшее. Глаза его заволокли слезы, дрожала нижняя челюсть.
Он прикоснулся к ее лицу. Агата отдернула голову.
— Я так давно ждал этого дня.
Слезы покатились по его щекам. Многие женщины за его спиной тоже плакали.
— Что тебе надо? — не понимала Агата.
— Твою маму звали Мария. Она была очень красивой. Ты похожа на нее.
— Нет, — выпалила Агата сквозь зубы.
— Она хотела дочку, а я мечтал о мальчике. Классическая история, не правда ли?
— Молчи…
— Когда она забеременела, я испугался. Анализы показывали, что она больна. Я умолял ее сделать аборт, говорил, что она не выживет. Она ответила: «Если моей смертью, я подарю ребенку жизнь — так тому и быть».
— Заткнись! — заорала Агата. — Мой отец мертв!
— Я помню, как держал тебя на руках. Помню твой первый крик.
Агата дрожала, словно через нее пропускали тысячи вольт электричества.
— Это ложь! — произнесла она сквозь зубы. — Он всем вам врет! Вы умрете. Ваши дети родятся грязными. Бегите в Репродуктор пока не поздно! Спасайте свои жизни!
В толпе появились дети. Их было так много, что Агата не успевала считать.
— Это мой первый сын, — сказала одна из беременных, обнимая мальчика лет пяти.
— А это мои дочки, — сказала другая.
— Это мои сыновья — близнецы.
Дети выглядели абсолютно здоровыми.
— Не может быть.
— Родовую чуму можно победить, но чуму ментальную, — Давыдов приложил палец к виску. — Намного сложнее.
— Как это возможно?
— Благодаря таким, как ты, Агата. Забирая органы, чума дала вам взамен много больше, чем обычным детям. Вы умнее, сильнее, в ваших венах течет кровь способная исцелять.
— Ты убивал тех детей.
— Это ложь. Я вывозил их в безопасное место. Их отправили бы в интернаты, где сделали бы из них зверей. Тебе ли не знать.
Он снова прикоснулся к ее щеке. На этот раз Агата не шелохнулась.
— Я бы все отдал, чтобы повернуть время вспять. Прости меня.
Прозвучал приглушенный хлопок. Громогласное эхо и вибрация прокатились по бетонным перекрытиям бункера.
Маркус задрал голову.
Раздался металлический лязг, похожий на хруст сминаемой консервной банки.
— Вторжение! — крикнул кто-то. — Они вскрыли гермодверь.
— Все в укрытие! — скомандовал Давыдов.
Женщины в панике похватали детей, побежали к выходу. Маркус освободил Агату.
— Наверное, на тебе была метка.
— Это невозможно.
Маркус взял со столика глазной имплант Агаты, пригляделся к нему. В следующее мгновение произошел взрыв.