Каина (Рондон) - страница 26


Приезд Каталины Дагоберто решил отметить всеобщим застольем, с музыкой и танцами. До самого вечера жители Сан-Игнасио пребывали в радостном возбуждении, готовясь к празднику, а когда на небе зажглись звезды, все собрались в украшенном гирляндами баре.

Манинья тоже присутствовала здесь как почетная гостья — так сельчане выразили ей свою благодарность за спасение Фернандо. Манинье такое почтение было приятно, однако она видела, что люди не доверяют ей, опасаются ее, и чувствовала себя чужой на их празднике.

Отступив с освещенной площадки в тень, она поманила к себе Такупая:

— Почему я раньше не слышала, что у Дагоберто Миранды есть дочь?

— Потому что она здесь не жила... Да и родилась, кажется, далеко отсюда.

— Похоже, ты ее боишься, Гуайко? Скажи, что тебе о ней известно?

— Я боюсь только за тебя, Манинья. И прошу, чтобы ты оставила в покое Каталину Миранду.

— Здесь была Манинья Еричана, — услышали они голос Каталины. — Не знаете, куда она ушла?

— Ты искала меня? — предстала перед ней Манинья.

— Да.

— Манинью Еричану не ищут. Она приходит сама и приказывает.

— Простите, если невольно вас обидела, — пожала плечами Каталина. — Я видела вашу лодку и хотела попросить: не отвезете ли вы меня в Гусман-Бланко? Я заплачу, сколько скажете. Мне нужно завтра уехать.

— Значит, просишь тебя подвезти? — в раздумье повторила Манинья. — А как же Рикардо Леон? Разве ты не его пассажирка?

— Так вы согласны взять меня? — с некоторым раздражением спросила Каталина. — Если нет — я дождусь другой оказии.

— Стало быть, парень тебе не нравится, — заключила Манинья. — Ну что ж, теперь этот дурак будет знать, как связываться с городскими гордячками. Отвезу тебя. Отчего не отвезти!

— Но мне нужно уехать завтра!

— Это я уже слышала. Поплывем рано утром. Не проспи.

— Спасибо.

— Бедняжка не может сравниться даже с моей тенью, — сказала Манинья Такупаю, когда Каталина ушла. — Не понимаю, почему ты ее боишься.

— Да не боюсь я. О чем она тебя просила?

— Завтра повезу ее на лодке! — рассмеялась Манинья, и зловещие искорки сверкнули в ее глазах.

— Умоляю тебя, не делай этого! — испугался Такупай. — Я знаю, что ты задумала.

— Замолкни! Ты мне надоел, — грубо оборвала его Манинья.

Рикардо Леон весь день провозился с мотором, который ему наконец удалось починить, и на праздник пришел с большим опозданием. Окинув взглядом собравшихся, он отметил, что Фернандо усердно ухаживает за Каталиной и та отвечает ему явной благосклонностью.

— Сеньор, у вас испортилось настроение? — не преминул подлить масла в огонь Бенито.

Рикардо промолчал. Медленно потягивая вино, он рассеянно смотрел перед собой, чуждый всеобщему веселью, одинокий... Раза два поймал на себе взгляд Каталины — заинтересованный, но пренебрежительный.