— Но меня ты всё-таки почему-то остановил. Почему? На всякий случай?
— Нет, мне показалось, что вы идёте за сыночком.
— А ты не мог бы объяснить, почему тебе так показалось? — Манетти был явно заинтригован.
— Вы... волновались, — не совсем уверенно произнёс мальчик.
— Однако ты наблюдательный! — восхитился Манетти. — Из тебя мог бы получиться прекрасный детектив.
— Правда? — обрадовался мальчик. А вы — детектив?
— Слушай, да ты просто ясновидящий! — воскликнул Манетти. — Сколько же тебе лет? Как тебя зовут?
— Семь! Дженнарино! — с готовностью выпалил малыш, почувствовав, что разговор приобретает желанный для него оборот.
— Ты мне нравишься, Дженнарино! — восторженно заявил Манетти. — Пожалуй, я действительно хотел бы «завести» такого сыночка.
— Так заведите! — не растерялся Дженнарино.
— Пойдём, поговорим сначала с кем-нибудь из взрослых...
— Ой, какой симпатичный! — воскликнула Лючия, взглянув на фотографию Дженнарино. — Только чёрненький, а ты всё толковал о розовощёких.
— Лиха беда начало! — успокоил её Манетти. — Потом можно будет взять и розовощёкого. Ты знаешь, этот парень бежал из семьи, куда его продали, чуть ли не в рабство. Родителей у него нет. По крайней мере, о них ничего не известно. Меня предупредили, что усыновление — дело долгое, но если ты не будешь возражать, то я бы мог договориться, чтоб Дженнарино поселился у нас уже сейчас.
— Гаэтано, мне кажется, что ты договорился об этом, ещё не зная, соглашусь ли я, — Лючия укоризненно посмотрела на мужа.
— Ну... в общем... — замялся Манетти.
— Да не бойся ты, — рассмеялась Лючия. — Мальчик мне сразу пришёлся по душе. Посмотри, какие умнющие глаза! А какая улыбка!
— Значит, поедем за ним завтра же. А пока извини, я должен поработать.
Манетти стал раскладывать на столе чеки и денежные купюры, а затем, набрав какие-то цифры на калькуляторе, удовлётворенно сообщил Лючии:
— Здесь больше шести миллионов! А ещё недавно мне не доверили бы и пустой копилки.
— Это дневная выручка магазина?
— Да. Теперь по вечерам я буду забирать её. Для Фабиолы и синьоры Эдеры это неудобно, да и опасно.
— Гаэтано, я не могу на тебя налюбоваться, — Лючия поцеловала мужа в щёку.
— Подожди, — отстранил её Манетти. — Дай подумать...
— Что-то потерял? Сумма не сходится? — заволновалась Лючия.
— Нет, всё в порядке. Просто меня заинтересовал один чек. Элизабет Браун Фаэнца... Элизабет... — Манетти стал выдвигать ящики стола, где хранились разные бумаги и вырезки из газет. — Вот! Заметка о возвращении Андреа. Ну, точно: канадский эколог Элизабет Браун Фаэнца!