— Нет, это уже слишком! — рассердилась Эдера. — Перестань говорить глупости! Мы с Бетси вели себя так, потому что хотели видеть тебя счастливым. Мы обе любим тебя, и потому готовы на всё ради твоего блага.
— Прости. Мне показалось, я тебе больше не нужен.
— Андреа! Я дала тебе возможность решать самому. Ты и сейчас ещё можешь сделать выбор... Я не стану удерживать тебя насильно. Но я люблю тебя! Для меня неважно, что ты не воспринимаешь меня как жену. Было бы достаточно, чтобы ты видел во мне друга. Тогда бы я смогла тебе помочь.
— Но я тоже люблю тебя, ты это знаешь...
— Ладно, не говори больше ничего. Пойдём лучше к нашему сыну.
Поздним вечером домой к Клаудии приехала Леона.
— Ты? — изумилась Клаудия, открыв дверь. — Уже полночь! Почему ты не в клинике?
— Там достаточно свободный режим. А к тебе я приходила раньше, но на мой звонок никто не ответил.
— Да, я вернулась не так давно. У тебя что-то случилось?
— Ничего особенного. Просто близится Рождество, а мне так одиноко. Я знаю, ты имеешь влияние на Валерио. Попроси его, чтобы он разрешил мне побыть в сочельник с моим сыном, с внуком. Словом, с моей семьёй... Скажи, что я приму любые его условия.
— Ладно, я поговорю с ним.
— Может, ты и Эдеру попросишь? — робко произнесла Леона. — Она добрая... Она поймёт.
— Леона, я сделаю всё от меня зависящее, но ты должна пообещать мне, что пойдёшь туда с чистой душой и не станешь портить этим людям праздник.
— Клаудия, неужели ты думаешь, что это изматывающее одиночество меня ничему не научило? — укоризненно спросила Леона.
— Я надеюсь, — строго сказала Клаудия.
Рождество было решено праздновать в загородном доме Эдеры и Андреа. Матильда приехала туда заранее, чтобы приготовить ужин. Из гостей предполагались Казираги и Чинция с Манфредом. Манетти и Клаудия, также получившие приглашение, сказали, что хотели бы провести рождественскую ночь в семейном кругу: Клаудия — с родителями, а Манетти — с Лючией и Дженнарино.
О Леоне вопрос на семейном совете стоял особо. Матильда категорически возражала против появления «послихи» в этом доме, Эдера говорила, что попросту боится её, Андреа, отнюдь не соскучившийся по матери, готов был согласиться с любым решением семьи, и лишь Валерио уговаривал всех дать несчастной женщине ещё один шанс. В результате его мнение и взяло верх.
Перед самым приходом гостей Андреа, пожаловавшись на головную боль, удалился в свою комнату, но Матильда вытащила его оттуда чуть ли не за уши:
— Меня совершенно не интересует, что ты уже вырос, женился и стал отцом. Мне ничего не стоит об этом забыть, невоспитанный, скверный мальчишка!