Александр Васильевич в мельчайших подробностях мог представить, как тонули русские корабли. Добрая часть его товарищей по Морскому корпусу погибли там, в Цусимском проливе. В плену у японцев он находился вместе с офицерами 2-й Тихоокеанской эскадры и бесконечное количество раз слушал их рассказы. А рассказать было что…
Они опять-таки бесконечное количество раз проигрывали то сражение, выбирая из всех вариантов единственный — тот, который, если бы даже не нанес врагу поражения, путь на Владивосток открыл бы. Он и его друзья спорили над самодельными схемами сражения, двигали спичечные коробки, долженствующие обозначать боевые корабли, ища наивыгоднейшее решение.
Они обязаны были это делать: трагедия не должна повториться. Андреевский флаг будет внушать уважение неприятелю — это их задача, им воссоздавать российский флот.
31 декабря 1904 г. Лев Николаевич Толстой записал в дневнике: «…Сдача Порт-Артура огорчила меня, мне больно. Это патриотизм. Я воспитан в нем и несвободен от него так же, как несвободен от эгоизма личного, от эгоизма семейного, даже аристократического, и от патриотизма. Все эти эгоизмы живут во мне, но во мне есть сознание божественного закона, и это сознание держит в узде эти эгоизмы, так что я могу не служить им. И понемногу эгоизмы эти атрофируются…»
Я понимаю смысл толстовского рассуждения, но, очевидно, во мне нет сознания божественного закона, я не могу подняться к отвлеченным категориям, раскованному чувству и сознанию. Ибо боль за Отечество всегда равна и даже превосходит все другие боли во мне. Боль за него равна большой ране во мне. Если это атавизм — я умру с ним, но другим сделаться не могу. Здесь смысл моей жизни, все мои ошибки и крушения, направление всех шагов. Я жил не для себя… Без патриотизма народ угаснет.
Американцы, не в пример англичанам, действовали исключительно дружески к России. Узнав о разгроме русского флота и уходе ее крейсерской эскадры на Филиппины, они выслали два броненосца и три крейсера для защиты русских кораблей от японцев.
В Александре Васильевиче до сих пор живо горе моряков России. Горе утраты товарищей и горе позора пригнули всех к земле…
Откликнулся на разгром отечественного флота и Ленин.
«Этого ожидали все, но никто не думал, чтобы поражение русского флота оказалось таким беспощадным разгромом… Русский военный флот окончательно уничтожен… Перед нами не только военное поражение, а полный военный крах самодержавия».
Именно крах, и полный. Россия предстала во всей своей наготе и беззащитности.
Что делать? Разрушить государственный строй и воссоздать Россию сильной, как и подобает ее просторам и мужественному народу? Или реформами добиться обновления государства? Но для этого самодержавие должно в значительной мере поступиться своими правами и вообще проявить мудрость…